ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Ольга Бугославская ПЕНИЕ БЕЗ СОЛИСТА

Ольга Бугославская ПЕНИЕ БЕЗ СОЛИСТА


К вопросу о едином учебнике истории для средней школы


Сама идея единого учебника, разумеется, порочна в силу того, что лишает педагогов возможности выбора. Однако существование большого числа учебных пособий не решает всех проблем. Допустим, учебников много, и преподаватели имеют право использовать те материалы, которые считают лучшими. Но для школьников и в этом случае учебник, выбранный их педагогом, все равно может остаться единым и безальтернативным. А представленная в нем точка зрения, наиболее близкая их учителю, окажется им фактически навязанной. От этого трудно уйти, если иметь в виду традиционную модель учебника, где главное место занимает авторский текст, то есть авторская интерпретация исторических событий, за которым следуют вопросы, направленные на запоминание и усвоение этой интерпретации. Соответственно, проблема состоит не столько в количестве учебников (хотя чем больше, тем лучше), сколько в их формате, шире - в самом подходе к преподаванию. Если попробовать сменить авторский монолог на диалог с читателем-учеником, то и сам вопрос о едином учебнике перестанет быть столь острым.

Оказывается, существует, и уже довольно давно, вариант учебника, который, как ни странно это прозвучит, может быть принят в качестве единого безо всякого ущерба для интересов и педагогов, и учеников. На рубеже 90-х и 2000-х годов при участии отечественных и европейских специалистов, представляющих ассоциацию учителей истории Евроклио, был разработан учебник новейшей истории в трех частях для средней школы (М. Бойцов, И. Хромова «Послевоенное десятилетие: 1945-1955», Ю.Кушнерева, Т. Черникова «1960-е годы: иллюзии и разочарования: Экспериментальное учебное пособие для средней школы»,  Е. Саплина, В. Сорокин, И. Уколова Трудные пути к демократии: Экспериментальное учебное пособие для средней школы». Серия «Уроки Клио». - М.: Московский институт развития образовательных систем (МИРОС), 1999-2000). Сегодня он вряд ли будет одобрен, но, возможно, в будущем, на новом, так сказать, витке…

Принцип его построения радикально отличается от привычного. Ключевая задача - интерпретация истории – переадресована здесь читателям. Авторы только излагают факты.  Основную часть учебного пособия составляют исторические источники. Обучение работе с ними и есть одна из основных задач данного учебника. Авторы предлагают исторические источники разного происхождения, разной степени достоверности и объективности: официальные документы, воспоминания участников и очевидцев, статистические данные, материалы СМИ и так далее. Учащемуся предстоит, прежде всего, оценить сам источник, сопоставить его с другими, а затем, взвесив «за» и «против», использовать его для трактовки и оценки самого события. В качестве примеров анализа, а заодно и как повод для дискуссии предлагаются мнения историков, иногда полярные по отношению друг к другу, которые учащимся нужно аргументированно поддержать или опровергнуть.

Второй значимый акцент в книгах стоит на «Вопросах и заданиях». Направлены они никак не на выучивание чьей-то точки зрения на историю в качестве окончательной. Цель этих вопросов прежде всего в том, чтобы научить задавать вопросы. Иными словами – сомневаться, взвешивать, смотреть с разных сторон, не принимать на веру, проверять, уточнять. Научить и ввести в привычку.  А это, пожалуй, самое главное, что вообще может сделать для человека школа.

Не является ли книга по истории, созданная при участии западных специалистов, откровенно предвзятой? Вот пример. Рассматриваются парламентские выборы в Италии 1948 года, на которых во многом решалась судьба европейского левого движения. Авторы констатируют: «Против ИКП (Итальянской коммунистической партии) были пущены в ход все средства, использованы все рычаги давления – от мафии до церкви». За этим следует «Мнение историка»: «На случай победы коммунистов и социалистов на выборах в Италии готовились планы антикоммунистического восстания при американской финансовой и военной поддержке и даже прямой оккупации американскими войсками Сицилии и Сардинии». Ознакомив читателя с этой информацией, авторы предлагают ответить на вопрос: «Как вы оцениваете методы борьбы в послевоенной Италии?». В развитие темы сообщается о том, что и после проигрыша на выборах «ИКП продолжала оставаться могучей политической силой, и для нейтрализации влияния ее противникам десятилетиями приходилось прибегать ко всевозможным средствам». Все карты открыты: и участие мафии, и финансовая поддержка США и использование «всевозможных средств». Никакого умолчания или стремления кого-то обелить или очернить.

В книге, написанной пятнадцать лет назад, затронут момент, чрезвычайно актуальный для нынешнего периода жестких информационных войн. На показательном примере в учебнике продемонстрировано различие между псевдопатриотической заказной пропагандой и художественным произведением. Школьникам предлагается прочитать отрывок из драмы Сергея Михалкова «Я хочу домой» («Над ними, чужой и надменный, Британский полощется флаг») и стихотворение Михаила Исаковского «Летят перелетные птицы». Прочитать, сравнить и опять же попробовать уяснить: «Патриотическая идея лежит в основе и стихотворения М. Исаковского, и пьесы С. Михалкова. В чем состоит разница в выражении этой идеи? Чем вы можете эту разницу объяснить?». Однажды отчетливо увидев и поняв, в чем же состоит в данном случае разница, человек становится гораздо менее уязвимым для пропагандистов, чьи приемы не меняются десятилетиями и остаются легко узнаваемыми.  

Не является ли такой учебник, в котором практически не заявлено авторское отношение к описываемым событиям, сухим и холодным? Как же быть с морально-нравственным аспектом? Благодаря документам и свидетельствам участников исторических событий, учебник буквально проникнут сочувствием и, как ни высокопарно прозвучит – любовью к людям. Сочувствием к пережитым потрясениям и горю, потерям, разочарованиям и мучительным ошибкам. В книге, правда почти отсутствует прямолинейная назидательность. Авторы здесь не выступают в качестве всезнающих менторов и не показывают пальцем: вот это правильно, в вот это – нет. Они соучаствуют в процессе познания, приглашая читателей смотреть дальше, глубже и шире, чем они сами. Изучение и сопоставление документов, различных трактовок, откликов и свидетельств современников формирует аналитический подход, конечно, не только к истории, но и к текущему моменту. Трудно представить лучшее средство против любого рода промывания мозгов, чем такой учебник. При этом сохраняется полная свобода преподавателя: не нравятся предложенные источники – можно дополнить или заменить другими, кажутся тенденциозными или наводящими вопросы – ничто не мешает задать свои.

Почему бы не использовать такой принцип при создании учебников по другим гуманитарным предметам? По литературе, например. Предложить школьникам инструменты анализа, сообщить факты, привести критические мнения pro et contra. Только не надо ставить перед собой «благородную» задачу – «привить школьникам любовь к литературе», понимаемую как безудержное и обязательное восхищение программными произведениями. Может, лучше позволить что-то не любить, чем принуждать лицемерно обожать? Спросите старшеклассника, понравилась ли ему, например, пьеса Островского «Гроза»? Если он, конечно, ее прочитал. Как подсказывает мой собственный опыт, очень велика вероятность, что он ответит «нет». Но учителю он этого никогда не скажет (наверняка, конечно, есть счастливые исключения) и в сочинении об этом не напишет, поскольку Островского положено любить как «русского Шекспира» и «русского Мольера». Думая про себя, что «Гроза», цитирую, «глупая и смешная история с нелепыми плясками», он расскажет на уроке про «вершину русской драмы».
Ничего не случится страшного, если школьник узнает, что Набоков, например, недолюбливал Достоевского. Возможно, и сам этот школьник тоже недолюбливает. Его право. Пусть только обоснует. А проблема состоит еще и в том, что мне еще ни разу не доводилось слышать четко сформулированных критических замечаний. Обычно все сводится к «ндра» - «не ндра». В лучшем случае, к тому, что «Война и мир» - роман слишком длинный, а «Преступление и наказание» - слишком мрачный.

Взрослым, конечно, придется тратить больше сил на объяснения и дискуссии. Зато дети, во-первых, перестанут говорить и писать одно, а думать другое. А во-вторых, может быть, не будут так легко брать на веру чужие оценки, а все-таки научатся вырабатывать собственные.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
2 499
Опубликовано 08 сен 2014

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ