Чак Паланик. 36 эссе. Часть 24

Часть 1 . Часть 2 . Часть 3 . Часть 4 . Часть 5 . Часть 6 . Часть 7 . Часть 8 . Часть 9 . Часть 10 . Часть 11 . Часть 12 . Часть 13 . Часть 14 . Часть 15 . Часть 16 . Часть 17 . Часть 18 . Часть 19 . Часть 20 . Часть 21 . Часть 22 . Часть 23 . Часть 24 ...


(перевод Cергея Торонто)

В 2004 – 2008 годах Чак Паланик на официальном сайте своих фанатов ежемесячно публиковал эссе о литературном мастерстве, основываясь на методах, выработанных личным опытом. Все эссе находятся в свободном доступе, но на русский язык никогда не переводились.
_______________________


ИСТОРИЯ С НУЛЯ: АКТ ТРЕТИЙ

Примечание: на сегодняшний день мы создали три человеческих характера (плюс собака и теннисный мяч). Мы определили мотивацию рассказчика: завладеть вниманием Дженни. Мы создали препятствие в виде Хэнка и противовес – мотив теннисного мячика…который хочет извлечь золотые монеты и сделать что-то неизвестное с этими монетами. В этой точке рассказчик крадёт золото и убегает, стараясь скрыться от мяча.

Помним, что нужно держать все предыдущие детали, связанные с физическими ощущениями тела, задействованными: кровоточащий нос рассказчика, тот факт, что его одежда вся промокла от воды, его ноги порезаны и исцарапаны, и то, что горшок с золотом очень тяжёлый. А теперь возвращаемся к «Принеси!»…


Я бегу через лес и всякий раз, когда мои ноги касаются земли, они проскальзывают в грязи. Горшок раскачивает меня так, что я почти теряю равновесие, он закручивает меня, когда я, пытаясь сохранить баланс, дергаюсь в сторону слишком сильно. Болит сердце, грудная клетка сжимается. Каждый шаг даётся с трудом, я чуть не падаю лицом вниз, прижимая горшок к себе так сильно, что чувствую, как стекло вот-вот разобьется и вопьется прямо мне в глаза и грудь. Я истеку кровью, поскользнувшись, упав лицом в лужу грязи, золота и разбитого стекла.  За спиной теннисный мяч летит сквозь листья деревьев, ломая сучья и ветки, со свистом рассекая воздух словно пуля, прорывающаяся через вьетнамские джунгли и проносящаяся рядом с твоей головой, как это показывают в телевизионных фильмах о войне. 

Может быть, остался всего один хороший подскок, и мяч достанет меня – я приседаю. Трухлявый ствол тополя, треснувший и упавший, и я прячу тяжёлую банку глубоко в дряблое нутро его корней, в выемку среди глины, в то место, где корни выкорчеваны из земли с одной стороны дерева. Спрятано. Кажется, мяч этого не видел, так как он поглощен мной, бегущим изо всех сил, подпрыгивающим и продирающимся через переплетение веток ежевики, разросшихся среди молодых деревьев. При каждом прыжке брызги грязной воды вылетают у меня из-под ног, пока я наконец-то не выбегаю на гравий дороги. В мои туфли попадают камни, каждый мой прыжок срывает брызги воды с одежды. Вода кладбищенских поливалок, замененная собачей мочой, на смену которой пришла вода реки Скиннер, и теперь вместо неё с меня течёт пот, штанины джинсов натирают мне кожу жесткими, забитыми пылью складками. Я дышу так тяжело, что готов изрыгнуть легкие изо рта – вывернутые наружу, мои внутренности, будут словно надутый розовый шарик жвачки.

Примечание: Не объясняйте, почему персонаж совершил то или иное действие, то есть не нужно писать: «Я спрятал золото под деревом, так что позже я смогу за ним вернуться». Просто опишите это действие. Возвращаясь к каждой из жидкостей, в которых вымок наш рассказчик, мы можем обобщить различные сегменты истории, держа их все наготове в голове у читателя. Собачья моча держит собаку как персонажа вблизи. Такое резюме помогает задать темп происходящим физическим действиям и предполагает увеличение времени и расстояния. Относительно языка – решите, какие слова ваш персонаж НЕ знает, и избегайте их. Например, мой рассказчик не знает слова «иноходь». Использование слишком обширных вариаций слов могут звучать «по-писательски», так, словно история рассказывается писателем, а не главным героем. 

На полпути, когда обе мои ноги оторвались от земли и выпрямились, одна вперед, а другая назад, в воздухе что-то сильно ударило меня в спину. Спотыкнувшись, я восстановил равновесие, но что-то вновь врезалось в меня, прямо в позвоночник между лопатками.  Так же сильно, что у меня выгнулась спина, что-то ударило меня в третий раз. Оно ударило меня по затылку, жёстко, словно по бейсбольному мячу попали битой и запустили его в меня. Звёзды и кометы замелькали у меня перед глазами, я, покачнувшись, сделал вперед ещё один шаг.

Примечание: Так как мяч находится позади рассказчика, давайте не будем предполагать, что то, что его бьет, это мяч. Вместо этого опишем эффект, используя сравнимые вещи, которые расскажут о жизни рассказчика: бейсбол, телевидение, спорт и так далее. Мы знаем, что атакующий  – это теннисный мяч, так что этот эпизод является возможностью показать рассказчика через то, как он описывает свой непосредственный опыт.

И вот он я, запыхавшийся, всасывающий со свистом  воздух, ослепленный стекающим потом, ноги мои заплелись, и что-то ударило меня еще раз, по макушке, и я свалился. Голыми локтями пропахав гравий дороги. Колени и лицо погрузились в пыль, поднявшуюся от удара моего тела о землю. Зубы заскрипели песком, а глаза крепко зажмурились. Что-то непонятное, ударило меня  кулаком под ребра, врезало по почкам, пока я извивался, лёжа на дороге. Это что-то подпрыгивало, жёстко, стараясь переломать мне руки. Он продолжало скакать, вколачивая в меня, словно сваи, свои массивные удары, ввинчиваясь в живот, ударяя по ушам, пока я пытался свернуться, как улитка, чтобы защитить свои яички.

Примечание: Видите насколько весело использовать глаголы? Хорошая последовательность действий ощущается как описание спортивной трансляции, просто используя непрерывно, один за другим динамические глаголы. 

Еще секунда, и я готов идти назад и показать мячу, где я спрятал золото, избитый почти до потери сознания, загнанный, словно скотина. Ошарашенный. И тут длинный гудок приводит меня в сознание. Второй гудок настолько громок, что его эхо возвращается назад, откуда-то из-за горизонта, все пойменные тополя и разросшиеся сорняки вокруг меня наполнены оглушающим гудком машины Хэнка. Машину заносит, когда он тормозит.

Голос Дженни произносит: «Не выбешивай его». Она говорит «Просто садись в машину».

Я резко открываю глаза, слипшиеся от крови и пыли, а мячик просто лежит рядом со мной на дороге. Хэнк сдаёт назад, переключая двигатель на холостой ход. Под капотом  машины рычит двигатель, колотятся толкатели и кулачки.

Примечание: Вот хорошо запрятанное «заряженное ружье». В любое время, когда я хочу прервать действия, мне только нужно ввести назад в сюжет машину Хэнка. Все те зря растраченные годы поездок в машинах скучающих друзей – вот что приводит эту историю в движение. Другой аспект использования ограниченного числа элементов – персонажей, 
обстановки, повторяющихся действия – в том, вы можете вновь использовать предыдущие отрывки для создания комического эффекта или просто для ввода события без особых затрат. Например, как только мы узнаём, что означает жест, нам больше не нужно давать ему определение. Персонаж просто совершает этот жест, и он уже наполнен значением, описанным ранее. 

Глядя на Дженни, я сплёвываю кровь. Сочится розовая слюна, стекает у меня по подбородку, языком я чувствую сколы зубов. Один глаз практически заплыл, я говорю: «Дженни?», я говорю: «Ты выйдешь за меня замуж?»

Мерзкий теннисный мяч ждёт. Собака Дженни тяжело дышит на заднем сиденье машины. Мои покрытые ссадинами уши горят. Губы разбиты в кровь. Я говорю: «Если я одержу одну победу над Хэнком Ричардсом в партии в теннис, ты выйдешь за меня?»

Примечание: Персонаж, которому уже нечего терять, может раскрыть свое самое заветное желание.

Выплюнув кровь, я говорю: «Если я проиграю, я куплю тебе машину. Клянусь». Говорю: «Абсолютно новую, с электроподъемниками, гидроусилителем руля, стереосистемой, работающим…». 

Теннисный мячик лежит, угнездившись в гравии, слушает. Хэнк за рулём, мотает головой из стороны в сторону. «Договорились», – говорит Хэнк. – «Да, чёрт побери, она выйдет за тебя».

Я вижу её лицо вполоборота в обрамлении автомобильного окна, Дженни произносит: «Это твои похороны». Она говорит: «Забирайся внутрь». 

Поднявшись на ноги, я наклоняюсь и подбираю теннисный мяч. Просто резина, наполненная воздухом. Неживая, в моей руке, просто вымокшая в речной воде, мягкая от слоя дорожной пыли. Мы едем на теннисный корт за школой, туда, где никто не играет и линии разметки уже поблекли. Цепи железных заборчиков шелушатся красноватой ржавчиной, они были поставлены так давно. Сорняки растут сквозь трещины бетона, а теннисная сетка провисла посередине. 

Дженни подбрасывает четвертак и первым подавать выпадает Хэнку. Его ракетка ударяет по мячу, быстрее, чем я могу уследить глазами, в угол, где я никогда бы не смог его достать, и Хэнк зарабатывает первое очко. То же самое, со вторым очком. То же самое, весь первый гейм. 

Примечание: Чтобы создать напряжение нам нужно навести на мысль, что Хэнк может победить. Это создаст большую симпатию рассказчику и очевидное дальнейшее развитие сюжета, где всё обернется его победой. Для более сильного эффекта мне нужно перечитать начало истории и позаимствовать оттуда фразы, которые отражают явное превосходство Хэнка над рассказчиком.  Несколько тщательно выбранных слов могут оживить ранние сцены в голове читателя и удержать их по отношению к текущему моменту. 

Когда подача переходит мне, я подношу мяч к своим губам и шепчу ему моё предложение. Мою сделку. Если мячик поможет мне выиграть этот матч. Завоевать Дженни. Я помогу ему с золотом. Но если я проиграю Хэнку, это убьёт меня, и я никогда не скажу, куда я спрятал золото. 

«Давай уже, подавай», – кричит Хэнк. Он говорит: «Прекрати целовать этот треклятый мяч…»

Моя первая подача бьёт, бух, Хэнку прямо по яйцам. Вторая подача подбивает ему левый глаз. Хэнк отбивает третью, быстро, прямо над сеткой, но теннисный мячик замедляется и практически останавливается, подрагивая прямо передо мной. Каждая подача выбивает по одному зубу изо рта Хэнка. Когда ему удаётся отбить, мяч сворачивает ко мне, замедляется и зависает в воздухе,  так что я могу послать его обратно.

Конечно, это не сюрприз, но я выиграл. 

Насколько искалеченным выглядел я, Хэнк выглядел еще хуже, его глаза заплыли и превратились маленькие щелочки. Суставы пальцев разбухли и покрылись струпьями. Хэнк охромел от стольких ударов в промежность. Дженни помогла ему лечь на заднее сиденье машины  и собралась везти его домой.

Я сказал ей: «Несмотря на то, что я выиграл, ты не обязана выходить за меня…»

И Дженни сказала: «Хорошо»

Я спросил, что-то изменилось бы, если бы я был богат.

И Дженни сказала: «А ты богат?»

В одиночестве на потрескавшемся бетоне теннисного корта лежал  красный мяч, заляпанный кровью Хэнка.

Я ждал  и ждал, а затем покачал головой. Нет. 

Примечание: Я предпочитаю ограничивать диалоги и приводить их в пределах нескольких строк. Целью является отсортировать и разделить действия и речь, так как они включают различные участки головного мозга читателя. И – пожалуйста – всегда избегайте идеальной «игры в теннис», где персонажи обмениваются ответами, отвечая именно на тот вопрос, который им задали. Если вы можете разрешить ситуацию жестом вместо диалога – используйте жест. 

После того как они уехали, я поднял теннисный мячик и пошел обратно к реке Скиннер. Из-под корней поваленного тополя я достал тяжёлый горшок с золотыми монетами. Прижимая к себе горшок, я бросил мяч на землю. Как только он покатился вперед, я последовал за ним. Катясь вверх по склону, нарушая закон гравитации, мяч двигался вперед до самого вечера. Сквозь заросли травы и песчаные дюны. Всё это время я шел за ним следом, неся горшок с золотым сокровищем. Вниз по Турнер-роуд, на север вдоль старого шоссе, затем на запад по грязной безымянной дороге. 

Примечание: Мы разрешили проблему соперничества с Хэнком слишком просто, но в следующем черновике можно раскрыть это в лучшей последовательности действий.  Сейчас же нам нужно скорее добраться до финишной черты. Список дорог и ориентиров сожмёт наше путешествие до одного параграфа. 

Горизонт становится холмистым, за ним медленно скрывается солнце. При приближении холмы становятся выше. Лачуга. Вблизи это домик, угнездившийся среди ошмётков краски, успевших отвалиться от его стен, погода и время набросали их кольцом вокруг кирпичного фундамента. Голая древесина, кривая и покоробленная. На крыше толь, прибитый дранкой, перекошен волнами.  Приколоченный к входной двери кусок жёлтого бумажного листа с надписью  «приговорённая».

Теннисный мяч катится вверх по дороге, по грязи подъездного пути. Он скачет по кирпичным ступеням, с глухим стуком ударяет во входную дверь. Отскочив от порога, мяч врезается в дверь. Из глубины дома слышны шаги, эхом отражающиеся от стен. Из-за закрытой двери с надписью «приговорённая» голос произносит: «Кто там?». 
  
Ведьминский голос, надтреснутый и ломкий, как деформированные деревянные планки. Голос слабый, как пожухлые цвета отслоившейся краски, лежащей на земле. 

Я стучу, произнося: « У меня посылка, я думаю…»

Горшок с золотом растягивает мускулы моей руки, превращая их в тонкую проволоку, готовую вот-вот разорваться.  Теннисный мяч стучит по двери снова, выбивая барабанную дробь. 

Ведьмин голос говорит: «Уходите, пожалуйста».

Мяч снова ударяется о дверь, только в этот раз слышен звук удара о металл. Треск металла. Лязг. В низу двери тянется прорезь, обрамлённая золотистым металлом, с надписью «Для писем».

Сначала нагнувшись, а затем, встав на колени, я откручиваю крышку стеклянной банки. Отвернув её, я прислоняю край горшка к прорези «Для писем» и, наклонив его, вытряхиваю золотые монеты внутрь дома. Стоя на коленях, на пороге, я сыплю золото через щель в двери. Монеты звенят и гремят, кувыркаясь внутри, перекатываются по голому полу. Джекпот выплескивается куда-то туда, где я ничего не могу видеть. Когда горшок опустел, я оставляю его на пороге и начинаю спускаться по ступеням. Позади меня слышен хруст дверной ручки, щелчок поворачивающегося дверного замка, скольжение засова. Скрип петель и трещина внутренней темноты появляется у края дверного проёма. 

Из темноты ведьминский голос произносит: «Коллекция монет моего мужа…». 

Теннисный мяч, липкий от крови, весь покрытый грязью, мяч крутится вокруг моих ног, двигается за мной словно собака Дженни. По пятам, так же как я, когда-то таскался за Дженни.

Ведьмин голос спрашивает: «Как Вы нашли их?»

Но я, я просто шагаю прочь. 

Примечание: Мы выполнили контракт. И теперь рассказчик оставляет позади своё детские мечты, поняв, что они ничего не стоили. Дженни не была его спасением. Так же, как и деньги. В следующем варианте было бы неплохо раскрыть тему противостояния физической и метафизической силы – как в то время, когда рассказчик был наиболее слаб, он победил в теннисном состязании поверив во что-то, что он не может объяснить. Подобно Люку Скайуокеру, убирающему свой лазерный меч, закрывающему глаза и доверяющемуся «силе». Людям нравится такое дерьмо. Еще раз – обратите внимание, что ваш персонаж может задавать вопросы, но на них не обязаны отвечать другие персонажи. Ваш читатель сам знает ответы.

Также подумайте о различных концовках. Было бы хорошо, если бы пёс присутствовал в финальной сцене, чтобы указать на человечность рассказчика, возможно, если бы он взял в пасть и принёс ему мячик, показывая, что мяч уже более не одержим и дух, который был в нём, сейчас упокоился с миром. Солнце садится. Наш героический сказитель, избитый и окровавленный, возвращается домой. Возможно, старая женщина  будет звать его, крича ему вслед что-то подобное экзистенциальному хору: «Кто Вы? Как я могу отплатить Вам? Благослови  Вас Господи…» Это то, что нужно поставить себе на заметку.

 Вот «горизонталь» истории, цепочка сюжетных событий. Вертикаль будет позже с эмоциями и символами.

Еще раз, цель – это 6000 слов. Было 5000, но «Тёмные деликатесы» увеличили объем. Если Вы хотите прочитать окончательную версию, она будет включена в следующую антологию. Денис разместит дополнительную информацию о том, когда и где её можно будет приобрести. 

Источник: http://chuckpalahniuk.net/sites/all/flash/chuckessays/36/essay.htmlскачать dle 12.1