Обзор литературной периодики от 25.05.17

Давно обращала внимание на публикации портала Сolta.ru, между тем появились новые материалы. Полина Барскова, Ирина Сандомирская и Матвей Янкелевич подготовили антологию блокадной поэзии Written in the Dark (Нью-Йорк) – о ней идет беседа, опубликованная на портале 9 мая 2017. В антологию вошли стихи пяти авторов, находившихся в Ленинграде во время блокады, – это Геннадий Гор, Дмитрий Максимов, Сергей Рудаков, Владимир Стерлигов и Павел Зальцман. Полина Барскова: «Было важно показать именно другой мир блокады. Получилось так, что люди, чьи стихи у нас оказались, связаны эстетическими, «семейными» связями, это постобэриуты». Ирина Сандомирская: «Блокадная тема – это нечто о лишении себя: об истреблении своего внутреннего Другого. Не только о потере другого человека, но и об отказе под давлением крайней необходимости от некоей внешней своей части. При этом остается только внутренняя реальность, где можно питаться только собой. Это поедание себя, замыкание в себе, полная зависимость от внутренних ресурсов и постоянное принесение в жертву одной части себя для выживания другой — крайне драматическая вещь, ведущая к возникновению мира, где нет Другого. Он исчезает или его съедают – и возникает реальность, где вас держат на самоиспепелении, где вы зависите исключительно от собственных внутренних ресурсов». Полина Барскова: «В блокадных записках одного художника меня поразил один момент: там он на улице обнаруживает коробку, а в ней – идеальной красоты идеально замерзший младенец. И вот он пишет, что, наверное, это и есть сверхреальность, сюрреальность, реальность «над реальностью». И его задачей является не какое-то особое видение методом сложной возгонки – как это делали французские и испанские сюрреалисты, – а найти в себе способность записать эту сцену».

Ещё один материал на портале – высказывание Александра Маркова о книге Полины Барсковой «Воздушная тревога» (2 мая). «Новая книга Полины Барсковой – об уже свершившемся, о жизни страсти в мире исполнившихся желаний, крепких, как смерть».

В «Журнальном зале» выложен 4 номер «Дружбы народов». В номере две повести: «Приключение странное» Олега Ермакова и «Лети вместе с ветром» Владимира Медведева. «Гроб вначале поставили на дороге перед домом. На бледное и успокоенное лицо с высоких крон падали хлопья инея и таяли… да, февральское солнце сильное. Хлопья инея таяли на лице, и оно становилось мокрым». «В церкви я чувствовал себя папуасом. Все эти изображения дев, старцев, младенцев и отроков что-то значили — но не для меня. Они были бестрепетны. Я не чувствовал в этих ликах никакого сострадания. Это был какой-то причудливый музей» (Олег Ермаков). Елена Константинова разговаривает с поэтом Сергеем Пагыном: «Основная задача – оставаться самим собой. Других задач у поэта нет, даже по отношению к читателю». Из стихотворной подборки:

А потом во тьме кромешной,
встав в дороге на ночлег,
одинокий, поседевший
небом плачет человек.

О проекте издательства «Время», взявшегося за выпуск классики, рассуждают Дмитрий Быков, Леонид Бахнов, Наталья Игрунова, Борис Минаев, Михаил Айзенберг. «Русская литература молода и похожа на подростка, который, по удачному выражению доктора Спока, одержим двумя главными страхами: неужели я такой, как все? И – неужели я НЕ такой, как все? Во всем, что касается формы, русская литература подражательна, намеренно и пародийно вторична, но эту форму, заимствованную у Запада, она наполняет собственным, куда более серьезным и трагическим содержанием. Это похоже на мосластый русский кулак в европейской лайковой перчатке» (Дмитрий Быков).

Евгений Абдуллаев предлагает поразмышлять о писательских союзах. Нужны ли они сегодня? Каков их функционал? «С конца 90-х частично функцию писательских союзов, по сути, приняли на себя «толстые» литературные журналы».

В номере можно прочитать рецензии на книги «Тут и поклонился» Виктора Лихоносова, «Родина» Елены Долгопят, «Иди сюда, парень!» Тамерлана Тадтаева, «Вишневый сайт» Алексея Остудина, «Пластилин» Анастасии Ермаковой, «Легенды горы Кармель» Дениса Соболева.

Инга Кузнецова:

но понимаешь
наша стареющая звезда
брюхатая пораженьем
и мраку ответит да
переводи же реки и города
побыстрей в предложенья

В третьем номере «Октября» стоит обратить внимание на роман Якова Ведельсбю «Охота за тенью». Роман вышел весной 2015 года и переведен с датского Егором Фетисовым. «Роман, предлагаемый вниманию читателя, – о мире, где царят хаос и страх перед будущим. Главный герой, Петер Беллман, снимает документальный фильм об организации, поставившей целью остановить поток беженцев, хлынувших в Европу». Не менее интересны документальные очерки Милены Базаровой «Без суда», опубликованные со вступительным словом Александра Кабакова: «Тем нужнее записки о тюрьме, да еще и женской. Мы ничего не знаем о тех местах, где кто не был, тот будет. Мы не представляем, что такое вообще наша тюрьма, тем более женская. Не ГУЛАГ – нет, простая женская тюрьма». Из очерков: «Бытовое убийство всегда считалось женским преступлением, большую часть осужденных женщин составляли именно убийцы». «Пришла врач, сделала Жабе укол, и нас повезли в суд. В автозаке Жаба оттеснила еще двух заключенных и села рядом со мной. От нее неприятно пахло несвежей сырой рыбой – запах маточного кровотечения». «Черной Мамбой на централе звали двадцатилетнюю Ольгу, осужденную за кражу детского питания из магазина». Иногда мне кажется, что интерес к женской тюрьме, который мы наблюдаем в беллетристике последних нескольких лет, прямо связан с  популярностью сериала «Оранжевый – новый черный». Но, может быть, просто совпало.

Статья психолога, гештальт-терапевта Любови Кочергиной о терапевтической функции чтения: «Сенчин, прямо как гештальт-терапевт, отказывается от роли этакого «специалиста по изменениям»: его стратегия – поощрять или даже настаивать на том, чтобы клиент (читатель) осознал себя тем, кто он есть на самом деле». Очень жестко настаивать, замечу от себя.

Дмитрий Данилов:

Хорошо
Сказали люди
Как скажете
Сказали люди
Все понятно
Сказали люди
Мы вас услышали
Сказали люди

Четвёртый номер «Знамени» предлагает нашему вниманию роман Анатолия Курчаткина «Минус 273 градуса по Цельсию». Название напоминает о романе Брэдбери, однако в тексте нашла прямые отсылки к Кафке. «К. принялся разворачивать полученную бумажную трубочку. Крепко она была скатана, как упрессована, в середине скатки сложена пополам, в итоге же оказалась четвертушкой обычного листа формата А4. Текст внутри был написан от руки крупными печатными буквами. Изломы скатки исковеркали буквы, но писавший потрудился начертать текст достаточно крупно, и чтение его труда не составило. «Подозреваетесь. Чревато для вас. Докажите, что подозрения беспочвенны», – было написано в записке».

Хорошие поэтические подборки.
Ирина Машинская:

Ложись и слушай
тракт –
асфальт под ним
гранит под ним
базальт
не щит
– мембрана

Петра Калугина:

Кровью прибитой пылью парной требухой травой
вымытым из-под шланга ковриком из резины
в пальцы въевшимся табаком
поцелуя первого языком
горстью конфет из местного магазина –
Смерть не пахла. Это я позже вообразила.

И никуда без классики. Александр Кушнер:

Какие призраки, фантомы?
Какие ужасы, надломы?
Каких сценических затей
Ценить находки и приемы,
Когда в троллейбусе – страшней?

Небезынтересны воспоминания Елены Скульской: «В 1984 году Алексей Герман приезжал в Таллин со своим фильмом «Мой друг Иван Лапшин». Фильм был выстроен как стихотворение Хлебникова: невнятные бормотания; слова, заглушенные грохотом маршей; недоговоренные эпизоды складывались в ту гениальную достоверность и правоту, которую ощущаешь физически».

В архивной части номера Марк Уральский публикует и комментирует письма Веры Буниной к Марии Цетлиной (1940–1946 гг.). «Просительные письма Буниной, а из них, собственно, как отмечалось выше, и состоит вся ее переписка с Цетлиной, помимо личных просьб, как правило, содержат и «общественную» часть. Вера Николаевна, принадлежавшая к числу наиболее активных общественников, создавших во Франции до войны отлаженную систему взаимовыручки и помощи соотечественникам, просила не только за себя, но и за других литераторов-эмигрантов из бунинского окружения. В этом смысле ее письма рисуют картину системы добровольно-общественной взаимопомощи, организованной в среде литературной эмиграции «первой волны», которая не может не вызывать восхищения, в силу своей всеохватности, действенности и мобильности».
Номер завершают рецензии на книги «Родина» Елены Долгопят, «Сад земных наслаждений» Арсения Ли, «Зулали», «С неба упали три яблока» Наринэ Абгарян, «Трубач у врат зари» Романа Богословского, «Искусство оскорблять» Александра Невзорова и др. О Невзорове: «Увы, едкость и колкость невзоровской концентрации на уровне целой книги выносить трудновато».