ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Чак Паланик. 36 эссе. Часть 5

Чак Паланик. 36 эссе. Часть 5

Часть 1 . Часть 2 . Часть 3 . Часть 4 . Часть 5 . Часть 6 . Часть 7 . Часть 8 . Часть 9 . Часть 10 . Часть 11 . Часть 12 . Часть 13 . Часть 14 . Часть 15 . Часть 16 . Часть 17 . Часть 18 . Часть 19 . Часть 20 . Часть 21 . Часть 22 . Часть 23 ...


(перевод Cергея Торонто)

В 2004 – 2008 годах Чак Паланик на официальном сайте своих фанатов ежемесячно публиковал эссе о литературном мастерстве, основываясь на методах, выработанных личным опытом. Все эссе находятся в свободном доступе, но на русский язык никогда не переводились.
_______________________



ПРЯЧА МЕСТОИМЕНИЕ «Я»

Часть 2

В первую очередь хочу выразить признательность писателю Питеру Кристоферу [1], автору книги «Костры мертвецов», который рассказал мне о «сокрытии “я”» – так он это называл. Теория состоит в том, что вы можете писать от первого лица, но никому не хочется слушать истории, рассказанные таким образом. Мы с очевидностью ожидаем хвастовства и бахвальства. Героическую историю. Но никто не хочет слышать такое дерьмо. Так что, как только на странице мы видим «я» - мы чувствуем отвращение. Это выбивает нас из вымышленного мира, словно эгоцентрист, раздражающий своим поведением. Мы все время слышим: я, я, я, мне, мне, меня.

Но проблема в том, что истории, рассказанные от первого лица, более авторитетны. Они кажутся более аутентичными, чем истории, рассказываемые от третьего лица. В наше время, когда все мы знаем о «точке вращения», которую каждый применяет к своей версии реальности («Лимбо Раш [2] против Либерально-Медийного Заговора» [3]), становится всё тяжелее верить всезнающему рассказчику, говорящему от третьего лица, говорящему словно бы от имени Бога.

Нет, история, рассказанная от третьего лица, может выглядеть тонкой и даже трусливой – в основном потому, что мы не добавляем дополнительное измерение узнавания рассказчика и как его образ жизни воздействует на его повествование. Лучший пример, который я знаю, это «Великий Гэтсби». Конечно, вы можете прочитать ее, считая, что Ник Каравей правдив – он даже хвастается своей честностью – но к концу книги мы видим, как он становится бесчестным. В тот момент вся слава Джея Гэтсби ставится под вопрос. Действительно ли он был настолько крут… или Ник представил его таким, чтобы молодость самого Ника выглядела более впечатляющей и романтической?
Создал ли Ник Джея таким прекрасным, а затем убил, чтобы его собственное трусливое отступление назад к семье на среднем западе выглядело оправданным?

Видите? Вот, это прекрасное дополнительное пространство, которое вы получаете, используя рассказ от первого лица. Вам приходится играть с честностью рассказчика. Это то, что писатели называют «ненадежный рассказчик».

С рассказами от третьего лица вам на самом деле не следует беспокоиться о честности Бога. Вы просто присваиваете ее. Конец истории.

Плюс ко всему, история от первого лица лучше приживается в «реальном» мире. Обдумайте такие фильмы, как «Гражданин Кейн»[4] и «Проект Ведьма из Блэра [5]. Они основываются на документальных кадрах (да, я знаю, я рассказывал об этом в прошлом месяце, отвечая на вопросы, но смиритесь, это важно). «Кейн» начинается с кинохроники и использует репортерскую хронику как структуру для рассказа истории. В «Ведьме из Блэра» используется видео, которое было снято для студенческого документального фильма. Обе картины базируют свои истории на реальном мире, используя документальную канву или контекстный рассказ. Таким же образом Орсон Уэлс [6], читая «Войну Миров», вызвал панику всей страны старым рассказом Герберта Уэлса, используя формат новостных сообщений по радио.

Учитывайте, что рассказ от первого лица сильнее, так как он основывается на формате реальных воспоминаний. «Великий Гэтсби» и «Бойцовский клуб» читаются как мемуары. Обе эти книги – художественная литература «апостольского типа» (когда выживший апостол рассказывает историю о главном герое), подобно кинофильму «Сияние» [7], где обычный парень рассказывает о своем герое. На самом деле апостольские рассказы о своем Мессии – это возможность поведать героическую историю так, чтобы не наскучить. Эти истории кажутся имеющими связь с настоящим миром, так как они похожи на рассказы реальных людей. А не на рассказ каким-то скрытым «Богом».

Истории от третьего лица, напротив, могут ощущаться так, будто они рассказаны кем-то, кто боится ответственности.

При этом проблема остается – мы все ненавидим местоимение «я».

Как же решить эту дилемму? Используйте голос, идущий от первого лица, но прячьте «я».

В «Кишках» на первой странице мы видим только один намёк на первое лицо: слово «мой» в четвертом параграфе. Этот «мой» появляется еще дважды, прежде чем мы видим первое «я», которое не появляется до третьей страницы. Оно не появляется до середины рассказа, и лишь на пятой странице мы встречаемся с рассказчиком. Только тогда мы осознаем, что эта история будет о нем самом.

К этому моменту читатель уже сидит на крючке. Авторитетность создана – «медицинскими фактами» (авторитетность от головы) и природой первых двух смешных/грустных историй (авторитетность от сердца). Так что к пятой странице рассказчик может рискнуть, показав нам «я» и свое собственное лицо.

Когда вы читаете что-то от первого лица, появляется еще одно преимущество. Эта часть - важная деталь курсов Тома Спанбауэра: читать свой текст вслух для того, чтобы понять, в каком именно месте вы получите ответную реакцию. Рассказ нужно читать с честностью и очарованием монолога, как что-то, что актер будет использовать на пробах к роли. Чтение от первого лица позволит вам самому стать персонажем и показать вашей аудитории лучший спектакль.

Так что пишите от первого лица, но после первого черновика – удалите как можно большее количество «я». Или спрячьте их. Измените их на «моё», «мне», «мой». Или перейдите на риторическое второе лицо или даже третье. Просто избавьтесь от этих «я».

Мой личный демон – это любая история, начинающаяся с «я». Это мгновенно выключает моё внимание. Но это всего лишь я.

Держите фокус камеры вдали от себя так долго, как только это возможно.


*

Теперь домашняя работа. Перечитайте предыдущие темы, еще раз посмотрите на «Кишки» и найдите, в каком месте создается авторитетность, затем – как именно читатель получает «ощущения тела», ответную физическую реакцию. Далее идентифицируйте темы или «лошадей». Намек: еда – это лошадь, от моркови до лимской фасоли…

Найдите также экземпляр книги «Костры мертвецов» и посмотрите, как Питер Кристофер прячет свои «я».

Как еще одно дополнительное задание – возьмите свой старый рассказ, который вы написали от первого лица, и попрактикуйтесь, вырезая и пряча все «я». Сначала обведите их, затем избавьтесь от них. Вы увидите, как это переведет фокус внимания читателя с рассказчика и создаст лучшую историю.

 

______________
Примечания:

[1] Американский писатель (1956-2008), профессор Университета Южной Джорджии с 1998, где он создал курсы по литературному мастерству, которыми руководил.
[2] Американский консервативный общественный деятель, ведущий The Rush Limbaugh Show, транслирующегося на территории США компанией Premiere Radio Networks, и являющегося высокорейтинговым разговорным радиошоу в стране.
[3] Либерально-Медийный Заговор представляется радикальным движением против идей традиционного, консервативного образа жизни американцев, заложенных «Отцами основателями».
[4] Американский драматический кинофильм 1941 года. На протяжении нескольких десятилетий регулярно побеждал в масштабных опросах кинопрофессионалов как «лучший фильм всех времён и народов».
[5] Малобюджетный фильм ужасов 1999 года, снятый представителями независимого американского кино. История о трёх студентах киноотделения колледжа, которые заблудились и бесследно исчезли в лесах штата Мэрилэнд, снимая свой курсовой проект о местной легенде — ведьме из Блэр.
[6] Джордж Орсон Уэллс (1915-1985) - американский кинорежиссёр, актёр, сценарист.
[7] Культовый фильм ужасов Стэнли Кубрика, снятый в 1980 году по мотивам одноимённого романа Стивена Кинга.




Основы основ: пряча заряженное ружьё

В этом месяце давайте отдохнем от больших концептов и посмотрим на обычную технику написания. Самые азы, которые нужно держать у себя в голове.

Для некоторых писателей даже обсуждение этой темы может выглядеть ничтожным – наиболее очевидным инструментом создания сюжета – но это происходит в рассказах потому, что это происходит и в жизни: одна небольшая деталь, ошибка или изъян персонажа, о которых вы уже забыли… а они бумерангом возвращаются, чтобы уничтожить вас.

В книге/фильме «Завтрак у Тиффани» [1] главная героиня зарабатывает деньги тем, что посещает преступника в тюрьме, представляясь его племянницей и передавая зашифрованные сообщения, звучащие как прогноз погоды. Все это выглядит как веселая работенка, забава, и она показана мимоходом в первой части новеллы, но затем эту тему оставляют, и мы забываем о ней. Сюжет идет своим чередом. Все выглядит обреченным на счастливый финал. Но затем Холи Голайтли арестовывают за передачу тех сообщений. Предсказуемый сюжет разрушен, а главные герои брошены в кризис.

Вот оно – заряженное ружьё. Что-то, что вы сначала показываете, затем забываете об этом, а после вновь вводите в сюжет для его развития.

Вначале я колебался, стоит ли вообще обсуждать эту тему. С этого момента вы также будете обречены видеть все «ружья», представленные в первых сценах каждого фильма или книги.

Вы видели их всю свою жизнь:

В каждом фильме о Джеймсе Бонде герою показывают все эти новые устройства в лаборатории, и мы ждем с нетерпением, как он будет их использовать в дальнейшем, чтобы решить возникшие проблемы.

В «Сиянии» Стивена Кинга в тот момент, когда смотритель отеля упоминает клапан сброса давления на отопительном котле – вы понимаете, что он взорвется, чтобы сюжет продолжил свое развитие.

В пьесе Лилиан Хелман [2] «Лисички», когда горничная несет стеклянный пузырек с каплями от сердца и говорит всем, что она их не уронит… вы знаете - как только у отца начнется сердечный приступ, эта бутылочка разобьется.

Заряженное ружье – обещание или угроза, которые вы выполните, чтобы развернуть свою историю.

Этим ружьем может быть Великая Загадка – как, например, санки с надписью «Роузбад» в фильме «Гражданин Кейн», которые красиво показаны после того, как персонажи прекратили свои поиски. Или обратите внимание на «интервью», формирующее сердцевину кинодрамы «Внезапно прошлым летом» [3]. Вся эта пьеса - длинное поддразнивание, ведущее к короткой драматической истории. И это присуще многим и многим драмам, проходящим в залах суда.

Ружьем может быть и Физический Процесс: обычно беременность – хороший способ ограничить вашу историю девятью или десятью месяцами. Например, «Ребенок Розмари» [4]. Или «Кабаре» [5]. С его помощью вы можете связать прошлые действия персонажей с их настоящим, изменить или уничтожить их. Еще один пример – «Кишки», где первая строка говорит вам: «…эта история займет как раз столько времени, сколько вы сдерживаете дыхание, а потом еще чуть-чуть…» – и эти слова произносятся до того, как мы вовлечены в первые две отвлекающие истории, которые помогают нам забыть о «ружье».

Ружьем может быть Обратный отсчет: фактический календарь или часы, будь это «48 часов» [6] или «Вокруг Света за восемьдесят дней».

Во всех этих формах «ружьё» - это обрамляющий инструмент, помогающий ограничить длину вашей истории и привести к эскалации до того, как она станет слишком длинной и потеряет энергию.

Этот прием обычно называют «заряженное ружьё» из-за сцены в первом акте пьесы Чехова «Чайка». Там персонаж заряжает ружье и оставляет его. Конечно же, затем до конца пьесы зрители ждут, когда же оно выстрелит.

В колледже и позднее на уроках по обслуживанию дизелей я ненавидел сидеть в классе, где учитель предполагал, что все знают то же самое, что и он. Никому не хотелось рисковать и выглядеть глупо, задав ему самый простой, очевидный вопрос, – так что мы все сидели там, скучающие и сконфуженные, пока учитель погружался все глубже и глубже в восстановление хладагента автомобилей или схему электропроводки. Господи, благослови того студента, который все-таки однажды спросил: «Каким образом работает теплообменник в жаркие дни?» или «Что такое открытый контур?».

К студенту, что решил признаться в своей тупости и рискнул спросить хоть что-то, после уроков подошел почти каждый из нас и поблагодарил за то, что он задал вопросы, которые мы все боялись задать.

Возможно, техника «заряженного ружья» кажется вам слишком простой, слишком очевидной, однако представьте, что у меня не было таких знаний, когда я начал писать свои рассказы. Хотя техника выглядит грубой, ни на одном из моих курсов в колледже о ней никто не упоминал.

Как результат, мои сокурсники и я писали бесконечные истории и новеллы, которые продолжались и продолжались на тысячах страниц, и казалось, что они никогда не достигнут логического конца.

Заряженное ружьё может быть грубым и очевидным – или таким тонким, что ваш читатель будет поражен его великолепием.

Если вы считаете этот способом устаревшим и неуклюжим – прочтите рассказ Марка Ричардса [7] «Это мы, отлично» из его сборника «Лёд на дне мира».

В этой истории маленький мальчик описывает «карни» [8], который следит за работой парка развлечений. В частности, мальчик описывает наколки на его руках как своего рода татуировки, что кажутся темно-синими, когда Вы глядите на них через решетку камеры местной тюрьмы. В момент, когда в рассказе появляется такое описание – это выглядит нелепым, читателя коробит от такого сравнения, чуждого жизненному опыту маленького мальчика. Читая, вы встряхиваете головой и думаете, что Марк Ричардс неумело вставил это описание. Но после того как вы закончите читать историю – может быть, даже спустя много дней – вас словно ударит молнией, и вы поймете, почему Ричардс описал эти татуировки в такой, кажущейся чрезмерно сложной, манере. Вот оно – заряженное ружье, ведущее к сцене, произошедшей после того, как рассказ закончен. В этом месте, на середине рассказа, мы получаем намек на будущее, скрытое за последней страницей. Ружье заряжено. Мы забываем о нем. И только потом, перечитывая или вспоминая рассказ, мы обнаруживаем истинную историю – прекрасный финал.

Иногда у вас есть ружье еще до того, как вы начали писать. Вы вешаете его на стену и продолжаете свой рассказ. Но гораздо чаще у вас нет такого ружья. И после двухсот страниц вы начинаете паниковать, так как кульминации все нет. В этот момент вы перечитываете свои первые главы и находите деталь или персонажа, о которых вы забыли или вычеркнули. И лишь немного изменив текст, вы можете вернуть эту деталь назад и использовать ее как ружьё. Создать хаос, который вам так нужен – айсберг для «Титаника». Или наоборот убрать тот хаос, который вы сотворили – санки в фильме «Гражданин Кейн».

Для всех тех, кто думает, что заряженное ружье –это плохой прием: продолжайте попытки. Единственное, что делает его хорошим или плохим – лишь то, как хорошо вы его спрячете.


*

А сейчас домашнее задание. Прочитайте рассказ «Это мы, отлично» и найдите в нем заряженное ружьё и куда оно направлено.

Кроме того, еще раз просмотрите свои любимые книги и фильмы, выискивая заряженные ружья. Одна из моих любимых мрачных любовных историй – это фильм «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» [9]. В финальной сцене Джейн Фонда достает пистолет из своей сумочки. В первый раз, когда я смотрел фильм, мне это показалось странным. Откуда она взяла пистолет? Но пересматривая картину, я увидел, что этот пистолет постоянно используется в сюжете для дачи сигнала старта скачек. Он спрятан – и то, как она его крадет (занимаясь сексом с толстяком), прекрасно запрятано и создает замысел ее персонажа, замысел, который становится очевидным лишь после ее смерти.

Когда вы вычлените все что возможно, поищите новые способы «спрятать заряженное ружьё». Кроме тех трех вариантов, которые я описал выше – великая загадка, физический процесс, время. Дорожное путешествие или поиски также могут стать хорошими ружьями. И болезнь. Попробуйте найти такое ружье, которое никто еще не использовал. Действуйте.

 

_____________________
Примечания:
 
[1] Комедийный кинофильм, снятый режиссёром Блэйком Эдвардсом с участием Одри Хепбёрн и Джорджа Пеппарда. Экранизация одноимённого романа Трумена Капоте.
[2] Лилан Хеллман (1905 – 1984), — американская писательница, сценарист и драматург.
[3] Психологическая кинодрама режиссёра Джозефа Лео Манкевича (1959) по одноимённой пьесе Теннесси Уильямса.
[4] Американский психологический триллер 1968 года Романа Полански по одноимённому роману Айры Левина.
[5] Кинофильм (1972), основанный на одноимённом бродвейском мюзикле (1966), который, в свою очередь, создан по мотивам берлинских романов Кристофера Ишервуда.
[6] Американский художественный кинофильм, снятый Уолтером Хиллом, вышедший в 1982 году.
[7] Марк Ричардс (1955 г.р.) – американский писатель, сценарист и поэт.
[8] Карни – сленговый термин, используемый в Северной Америке для работников передвижных ярмарок.
[9] Драма режиссёра Сидни Поллака о танцевальном марафоне времён «Великой депрессии» 1930-х годов в США. Фильм поставлен по одноимённому роману Хораса Маккоя (1935).


 

Основы основ: «мыслительные» глаголы

Через шесть секунд вы начнёте ненавидеть меня.
Но через шесть месяцев вы станете писать лучше.

Начиная с этого момента – как минимум следующие полгода – вы не должны использовать «мыслительные» глаголы. Такие как «думать», «знать», «понимать», «осознавать», «верить», «хотеть», «помнить», «представлять», «желать» и сотни других, которые вы так любите использовать.

В список также следует включить глаголы «любить» и «ненавидеть».

И туда же добавить «быть» и «иметь», но мы вернёмся к ним позже.

До Рождества вы не должны писать: «Кенни хотел узнать, не рассердилась ли Моника из-за того, что прошлой ночью он куда-то ушёл…».

Вместо этого вам нужно раскрыть это предложение так, чтобы получилось что-то похожее на: «По утрам – после той самой ночи, когда он, опоздав на последний автобус, вынужден был ловить попутку или искать такси, чтобы, добравшись домой, увидеть в постели Монику, которая притворялась спящей, точно притворялась, раньше она никогда не спала так тихо, – теперь по утрам она ставила в микроволновку только свою чашку с кофе. Его – никогда».

Вместо персонажей, знающих всё, теперь вы должны показать читателю детали, позволяющие ему узнать, что это за персонажи. Вместо персонажа, желающего чего-то, теперь вы должны описать всё так, чтобы и у читателя возникло это желание.

Вместо того, чтобы сказать «Адам знал, что нравится Гвен».

Вы должны написать: «На переменах Гвен всегда стояла, прислонясь к его шкафчику, когда он подходил, чтобы открыть его. Она закатывала глаза, делала шаг в сторону, оставляя черный след каблука на крашеном металле и запах своих духов. Кодовый замок всё еще хранил тепло её задницы. И на следующей перемене Гвен будет стоять на этом месте снова».

Проще говоря, больше никаких сокращений. Только специфичные, чувственные детали: действия, запахи, вкус, звук и ощущения.

Обычно авторы используют «мыслительные» глаголы в начале параграфа (в такой форме их можно назвать «тезисными заявлениями», и я покритикую их позже) для того, чтобы показать идею параграфа. И всё, что следует за ними, призвано проиллюстрировать их.

Например: «Бренда понимала, что не успевает. Пробка тянулась от моста вперёд еще на восемь или девять перекрестков. Батарея телефона разрядилась. Дома нужно выгулять собак, иначе придётся вычищать весь тот бардак, что там случится. Плюс ко всему, она ещё пообещала полить цветы у соседки…».

Вы видите, как «тезисное заявление» в начале параграфа крадёт силу всех последующих фраз? Не делайте так.

Если ничего другого не остается, уберите первое предложение и вставьте его после всех остальных. Ещё лучше, измените его и напишите: «Брэнда ни за что на свете не успела бы сделать всё это в срок».

Мышление – абстрактно. Знания и вера неосязаемы. Ваша история всегда будет гораздо сильнее, если вы просто покажете физические действия и черты вашего персонажа и позволите своему читателю самому думать и познавать. И любить, и ненавидеть.

Не нужно говорить читателю: «Лиза ненавидела Тома».

Вместо этого постройте историю так, как это делает адвокат в суде, деталь за деталью. Представляя одно доказательство за другим.

Например: «Во время переклички, в долю секунды после того, как учитель произнес имя Тома и прежде чем он ответил, прямо в этот же миг Лиза была готова громким шепотом сказать: «подтирка для жопы», – прямо перед тем, как Том произнесет «здесь»».

Одна из наиболее распространённых ошибок, совершаемых начинающими писателями, – они оставляют своих персонажей в одиночестве. Когда вы пишете, вы можете быть одни. Читатель тоже может быть один. Но ваш персонаж должен оставаться в одиночестве как можно меньше времени, потому что одинокий персонаж начинает думать, беспокоится или интересоваться.

Например: «Ожидая автобус, Марк начал беспокоится о том, сколько времени займёт поездка…».

Лучше написать: «В расписание говорилось, что автобус придёт в полдень, но часы Марка показывали уже 11:57. Просматривалась вся дорога до самого торгового центра, и никакого автобуса на ней не было. Без сомнения, водитель припарковался на развороте в дальнем конце дороги и решил вздремнуть. Шофёр дрыхнет без задних ног, а Марк вот-вот опоздает. Или того хуже, водитель напился, приедет сюда пьяным и возьмёт у Марка семьдесят пять центов за смерть в жуткой автокатастрофе...».

Персонаж, находящийся в одиночестве, просто обязан впасть в фантазирование или предаться воспоминаниям, но даже в этом случае вы не имеете права использовать «мыслительные» глаголы или любые родственные абстракции.

Ах, да – вы также можете забыть об использовании глаголов «забыть» и «вспомнить».

Больше никаких переходов типа: «Ванда помнила, как Нельсон расчесывал её волосы».

Вместо этого: «Тогда, на втором курсе, Нельсон расчёсывал ей волосы – плавными, длинными движениями руки…».

Повторяю еще раз – раскрывайте. Не пишите коротко.

Ещё лучше – столкните один ваш персонаж с другим, быстро. Пусть они встретятся и начнётся действие. Позвольте их поступкам и словам показать их мысли. Вы – держитесь подальше от того, что происходит у них в голове.

И пока вы избегаете «мыслительных» глаголов, будьте очень осторожны, используя блёклые глаголы, такие как «быть» и «иметь».

Например: «Глаза у Анны были голубыми».

Сравните: «Анна кашлянула и помахала рукой перед лицом, отгоняя сигаретный дым от своих голубых глаз, а затем улыбнулась…».

Вместо пресных, утверждающих «быть» и «иметь», постарайтесь запрятать детали, характеризующие персонаж, в его поступках или жестах. По сути, таким образом вы визуализируете свою историю, вместо того чтобы просто рассказывать её.

После того как вы научитесь раскрывать свои персонажи, вы всегда будете ненавидеть тех ленивых писателей, которые пишут, ограничиваясь лишь: «Джим сидел возле телефона, задаваясь вопросом: почему Аманда до сих пор не позвонила».

Пожалуйста. Теперь можете ненавидеть меня сколько угодно, но не используйте «мыслительные» глаголы. После Рождества можете пускаться во все тяжкие, но я готов поспорить с вами на деньги, вы сами этого не захотите.

 
*

По поводу домашней работы. Прошлым вечером я перебирал свои любимые DVD, стоящие на полках, и считал «заряженные ружья», спрятанные в каждом из них. В фильме «Девятая сессия»[1] первое ружьё – это часы: работа должна быть выполнена за неделю. Затем - квест: что произошло между ведущим персонажем и его женой?

В черно-белом фильме 1964 года «Логово Дьявола»[2] заряженное ружьё – это квест: Как Элеонора справится с виной, которую она чувствует за то, что позволила умереть своей престарелой матери?

В обоих фильмах присутствует очевидное «механическое» ружьё и спрятанное «мотивационное» ружьё. В «Логове Дьявола» нам рассказывают, как первая хозяйка дома с приведениями умерла, когда её экипаж врезался в дерево. Теперь угадайте, как умрёт рассказчик? И нам рассказали о том, что предыдущий жилец покончил жизнь самоубийством, чувствуя вину за то, что позволил умереть своему старому клиенту, оставив его без опеки.

Короче говоря – читайте книги и смотрите фильмы, которые вам нравятся, и ищите в них запрятанные «ружья».

Домашняя работа на этот месяц – посмотрите свои работы и отметьте каждый «мыслительный» глагол. Затем придумайте, как устранить его. Уничтожьте его через раскрытие этого глагола.

После этого возьмите несколько опубликованных рассказов какого-нибудь писателя и сделайте с ними то же самое. Будьте безжалостны.

«Марти представил себе рыбу, прыгающую в лунном свете…»
«Нэнси вспомнила, каким было вино на вкус…»
«Ларри понимал, что он покойник…»

Найдите их. После этого придумайте, как их переписать и сделать сильнее.


Продолжение >



Источник - chuckpalahniuk.net
Автор: Чак Паланик, перевод с английского: Sergey Toronto



_____________________
Примечания:

[1] Фильм ужасов режиссёра Брэда Андерсона, 2001 г.
[2] Фильм ужасов режиссёра Роберта Уайза, 1963 г.
скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
10 507
Опубликовано 16 июн 2018

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ