Весь 2017-тый год прозаические чтения отвоевывали себе место под лампой: то в музей Серебряного века, то в "Китайского летчика" сходились группы любители непоэтического слова, дабы вкусить даров большой литературы. Сходились, вкушали - и приводили друзей. Наша редакция не могла не заинтересоваться столь любопытным явлением и пригласила наиболее активных в выступательном смысле прозаиков ответить на несколько предсказуемых вопросов._______________
Евгения Баранова: Как начался ваш флирт с короткой прозой? :)Фарид Нагим: Впервые со сцены я прочел рассказ в 1992-м году в составе группы «Композитивисты». Думаю, Андроник об этой группе расскажет лучше меня, так как он был в числе ее основателей. Я был "и примкнувший к ним". Выступление состоялось в одном из залов Центрального дома работников искусств (ЦДРИ). Это было успешное выступление. Да в то время надежд и перемен и не могло быть по-другому, все неординарное и хоть сколько-то несоветское принималось восторженно. В то время вообще казалось, еще немного – и российская, русская культура скажет небывалое новое слово в искусстве. Конечно, я волновался. И еще мне было радостно, что я хорошо выгляжу: на мне был клубный пиджак, брюки и лакированные бальные туфли – все куплено в секонд-хенде, которые тогда только появились.
Где-то после 1993-го интерес к чтению рассказов со сцены резко упал. И только после долгого перерыва – с 2015-го, что ли – поднялась новая волна интереса. И вот я снова читаю, и точно так же хорошо выгляжу – так же весь в секонде)))
Андроник Романов: В первый раз это случилось со мной несколько лет назад. В дуэте с Катей Садур. Мы читали в маленьком книжном магазине на Солянке. Камерное помещение, публики человек двадцать. Короткие рассказы, не более десяти тысяч знаков. Лёгкое волнение. Опыт предыдущих выступлений здесь не помощник. Публика везде разная. Есть твой текст, твой голос и совокупность персональных мировоззрений в зале. Приняли очень хорошо. Час пролетел незаметно. Расходились неохотно. Я подумал, что хорошо бы делать это регулярно.
Лера Манович: Паразитирую на приличных людях с чувством долга :)
Вадим Месяц: Первый опыт был году в 1987. Я читал короткие абсурдистские вещи типа «Почему всем нужно пить водку», «Как я ел сено» или «Почему я разлюбил животных». Людям это нравилось, но вскоре я переключился на то, что называется «прозой поэта». Время было другое – подобные излишества можно было себе позволить. Народ эти «потоки сознания» слушал, видимо, стосковавшись по всему, что отличалось от соцреализма. Я написал несколько романов в американском брутальном духе, но к жанру стендапа они вряд ли имеют отношение. К рассказам «легкого жанра» я вернулся года три назад, как бы продолжив собственную традицию из молодости. Из них и собралась книжка «Стриптиз на 115-й дороге» про 80-ые в СССР и 90-ые в США. Вторую жизнь на сцене ;) обрел во время презентации сборника «Москва-Петербург – как мы их не знаем» в доме-музее А.К. Толстого, где читал рассказ «Интуристы» о том, как пьяные повесы прикидываются иностранцами для получения каких-то символических благ. Публика «хохоталась». Я поверил в свои силы и стал читать короткую прозу в других местах.
Евгения Баранова: Что для вас чтение прозы на публику? (почему вы решили в этом участвовать?) Фарид Нагим: Мне было интересно. Я с детства люблю выступать. Очень волнуюсь и очень люблю. Возможность получить адреналиновый всплеск.
Андроник Романов: Чтение вслух — хорошая проверка на качество. Мелких стилистических шероховатостей за голосом не слышно, но прекрасно слышится ритм, композиция, способность или неспособность выстраивать диалоги и передавать эмоции. Толстовское «он сказал», «она сказала» с голоса звучит скучно без параллельного действия и/или акмеистически точного «как именно». «Заходит» рассказ или нет, чувствуешь по реакции зала.
Лера Манович: Примерно то же, что нацарапывание на скамейке «здесь была Лера». Подтверждение факта своего существования в этом мире. Понятно, что я и так существую в виде текста. Но это что-то типа голоса чудища из «Аленького цветочка». А тут выходит живой человек. Лохматый, маленький, с неожиданным звучанием. Это такой, обоюдострашный, но увлекательный опыт :)
Вадим Месяц: Это хороший шанс проверить, насколько рассказ удался. Ну и общение с залом полезно любому сочинителю. Ты читаешь – и видишь влюбленные или там равнодушные глаза. Хотя я уверен, что «пульс толпы» надо считать, и толпе этой верить. Рассказы про веселых бабников не стоит зачитывать в обществе старых дев, или сообщать ветеранам истории про осквернение могил. Нужно быть мобильнее. Перехватить публику и ей понравиться. Впрочем, существует публика, которой нравиться не стоит. В таком случае необходимо как можно ярче вывернуть ей кукиш :)
Евгения Баранова: Что нужно для успеха прозаических чтений? Фарид Нагим: Лучше, когда рассказ для чтения со сцены выстроен по драматическим законам. Необходимо хоть сколько-то обладать актерским мастерством и чувствовать публику.
Андроник Романов: Прежде всего, нужно создать долгоиграющий прецедент, закрепить в сознании многих: чтение прозы со сцены – это интересно. Несколько площадок, где подобные мероприятия проводились бы регулярно. Если программа выстроена верно, а в исполнении есть хотя бы попытка правильно расставить интонации, успех гарантирован. Естественно, мы говорим о профессиональной прозе.
Лера Манович: Добротный текст. Не обязательно гениальный, просто добротный. Плюс интересный автор. Не обязательно c какими-то актерскими навыками. Интересный. Другой. Один мой знакомый писатель заикается, но именно это очень подходит к его тексту, создает неповторимую интонацию. Но это я сейчас говорю про то, что я считаю успешным.
Вадим Месяц: Я уверен, что текст должен быть лаконичен, ярок, насыщен событиями. Рассказ и рассказчик должны быть харизматичны. Возвышенные мямли не проканают, даже если они в своих изысках превзошли Марселя Пруста и Джеймса Джойса.
Евгения Баранова: Есть ли разница между восприятием текста на слух – и восприятием текста с листа? Фарид Нагим: Я, например, не воспринимаю на слух. Я – человек визуальный, и потому меня всегда поражает, что люди вообще слушают эти рассказы, мне они кажутся людьми с другой планеты.
Андроник Романов: Конечно. При чтении с листа вы сами задаете ритм и скорость чтения, сами расставляете акценты, можете остановится, подумать, перечитать, найти в интернете непонятное слово и т.д. Это, я бы сказал, пристальное знакомство с текстом. Напротив, воспринимая текст с голоса, вы отдаетесь во власть чтеца. Он расставляет акценты, эмоционально окрашивает сухие диалоги. При этом, это будут эмоции подлинные, подразумеваемые автором – если мы говорим об авторском чтении.
Лера Манович: Конечно. Когда на слух, то все очень зависит от прочтения. Можно хороший текст убить, а можно слабый поднять, если автор удачно коррелирует с тем, что он читает. Однажды слушала один и тот же текст одного и того же автора. В первый раз автор волновался и прочитал довольно монотонно. Но текст сам по себе был смешной. И в итоге звучало хорошо. А во второй раз автор осмелел и стал читать с выражением. И стало плохо. Это как игра в очко. Лучше 17, чем 22.
Вадим Месяц: Да, версия для чтения должна быть отредактирована на звук. Длинноты, которые «работают на бумаге», сокращены. Автору неплохо бы иметь внятную дикцию и некоторый артистизм.
Евгения Баранова: Как вы относитесь к вероятной монетизации вечеров короткой прозы? Фарид Нагим: Если за эти вечера не платят, то скорее всего – это междусобойчик, такое келейное чтение между крыловскими кукушкой и петухом. Без денег – это, как правило, чтения графоманов эксгибиционистов. Я – за монетизацию, но это зависит только от нас самих.
Андроник Романов: Почему нет? Это некий театральный жанр. Думаю, что на вечер хорошей, качественно исполняемой прозы можно продавать билеты как на любой спектакль.
Лера Манович: Монетизация – это очень точно сказано. От слова «монета» :)
Нормально отношусь. Хотя платные вечера c своим участием не рекламирую. Неловко как-то.
Вадим Месяц: К деньгам я отношусь со здоровым интересом. Просто не надо забывать, что не у всех хороших людей эти деньги есть. То есть надо как-то лавировать, выдумывать избирательные подходы. И самое главное. Если на ваши выступления распродали билеты, нельзя гнать со сцены туфты. Это относится в первую очередь к организаторам таких вечеров, к их профессионализму в выборе участников. А то часто получается, как пел ранний «Аквариум»: «Но все, что я здесь слышал, меня погружало в сон. Дайте мне мой кусок жизни, пока я не вышел вон» :)
скачать dle 12.1
