ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Анастасия Букреева. ГАНДИ МОЛЧАЛ ПО СУББОТАМ

Анастасия Букреева. ГАНДИ МОЛЧАЛ ПО СУББОТАМ


(пьеса)


Действующие лица:

Мот
Лиза
Папа – Родитель 1
Мама – Родитель 2
Дедушка 
Катя
Т. Лена 
(Врач, Хмырь, Карамелька)



Сцена 1 

МОТ. Мама. Папа. Сестра. Дедушка. Карамелька. Мы все сидим за столом на кухне и едим отбивные с картошкой и овощным салатом. Я поливаю все это майонезом и кетчупом, тщательно перемешиваю, смотрю на реакцию мамы. Маме смешно. Затем будет чай. Мама испекла шоколадный торт с грецкими орехами. Я не люблю орехи и отдаю их Карамельке. Карамелька любит все. Даже морковь. Я думаю, от жадности. Сестра говорит, что поедет на чемпионат по бальным танцам в Аргентину. Мы страшно ею гордимся. Точнее, я-то не горжусь, но вообще-то приятно, когда твою сестру выбирают для чемпионата. Мы пьем чай за ее здоровье и улыбаемся. Мама спрашивает у папы, все ли в порядке на работе. Папа отвечает, что все прекрасно, и говорит, что на этих выходных мы поедем в лес собирать грибы. Я не хочу собирать грибы и говорю об этом папе. Хорошо, говорит он и предлагает пойти всем вместе в кино. Дедушка говорит, что там слишком громко, и его бедные уши, не выдержат dolby surround. Тогда лучше сходить в театр, говорит мама. На Миронова. Папа говорит, что Миронова уже видел в «Идиоте» и лучше пойдет на Чулпан Хаматову. Дурачок, говорит мама, это одно и то же. Дедушка, сестра и Карамелька не поняли, почему это одно и то же. И спросили. А я понял, потому что иногда я понимаю, о чем говорит мама. Я много разговариваю. Все хотят меня убить за это. Но мне как-то плевать. Я все равно болтаю о том-о сем: о политической обстановке в мире, разработках в области нанотехнологий, о моем светлом будущем и прочем идиотизме. Потом мы встаем из-за стола. Папа целует маму и зачем-то гладит меня по голове, будто я маленький. Сестра говорит, что убегает на свидание. Мама дает ей свои лучшие туфли на высоком каблуке и говорит, что она очень-очень красивая. Я тоже так говорю, но мысленно. Дедушка приносит старый фотоальбом, и мы садимся смотреть его молодость. А потом он засыпает в кресле, и папа выключает свет. Папа подзывает меня к себе и спрашивает: «Как ты думаешь, сынок, что подарить маме на нашу годовщину?» Мама. Папа. Сестра. Дедушка. Карамелька. Мой дом. Моя крепкая, любимая семья.
Примерно так оно все и было. Каждый вечер с небольшими изменениями в сценарии.

В комнату входит Лиза. 

МОТ. Здравствуй, Лиза. Ложись. Нет, не на пол, на мою кровать.
МОТ. Когда наступил апокалипсис, я думал о еде. По правде, я почти о ней не думаю никогда. Нет такого, что вот я сейчас приду из школы и нажрусь колбасы. Я ем все, что дают. Я не выбираю. Потому что папа мне рассказывал, что в Африке просто дети каждый день умирают. Каждый день из-за того, что нечего есть. И поэтому мне все равно, что я ем. Что есть в холодильнике, то и ем. Но в тот день я думал о еде. Есть такая странная еда, в существование которой трудно поверить. Например, селедочное масло. Мама никогда не кормила нас селедочным маслом. Но я знал, что в мире есть китайские супы, картошка в порошках с сушеной зеленью и куриные кубики «Магги». Я представлял себе, что вместо отбивной с салатом, я возьму такой супчик разведу, буду грызть кубик «Магги» и закусывать все это мармеладным мишкой. И вот когда я так размечтался, пришел папа. Он пришел раньше обычного, сел за стол вместе со всеми, и… он странно улыбался.
ПАПА. Лучше я скажу это сейчас. Я ухожу.
МОТ. Мама, я хочу бутерброд с селедочным маслом. Сделай, пожалуйста.
МАМА. Сегодня пельмени.
МОТ. Дедушка встал и демонстративно вышел.

Дедушка уходит. 

МОТ. Сестры не было дома. Иначе бы она тоже ушла. Наверное. Карамелька ничего не поняла и ждала, когда папа даст ей свой пельмень. Но папа не давал. Он вообще ничего не съел в тот вечер.

Дедушка входит в комнату в старой военной форме. 

МОТ. Деда, ты куда собрался?
ДЕДУШКА. На войну.
МОТ. Дед, на какую войну?
ДЕДУШКА. Буду защищать братьев-славян от фашистов.
МОТ. Мам, останови его.
МАМА. У нас нет селедочного масла. У нас только пельмени, сынок.
МОТ. Такой был дурацкий день.


Сцена 2 

МОТ. Утром я проснулся с болью в правом боку и в моей голове. Я выпил бутылку бурбона, которую стащил у отца. Вообще-то у отца аллергия на алкоголь, он не пьет. А так, держит для гостей. А я пью. То есть, я не знаю точно, есть у меня аллергия или нет, потому что выпил в мыслях, вживую не удалось. Но я решил, что никогда больше не буду пить бурбон. И в этот же вечер в нашем доме появилась Лизанька. Она была старше папы лет на десять, но точно сказать не могу, потому что она сама не знала, сколько ей лет. Документы Лиза потеряла. Розовая кофта, тележка и плюшевая игрушка с синим бантом – вот все, что я о ней знал. А в то, что Лизанька иногда говорила, верить было нельзя. Да она почти и не говорила. И я не слушал ее. Просто спросил: «Хочешь бутерброд с селедочным маслом?» Она кивнула. Так мы и подружились. Вечером, когда родители вернулись домой, я познакомил их со своей подружкой.
ПАПА. Когда ты принес домой котенка, я ничего тебе не сказал, ты помнишь. Но это не щенок и не хомячок. Ты в своем уме?
МОТ. Когда ты приведешь сюда эту свою секретаршу, я тоже ничего не скажу.
ПАПА. Как можно сравнивать? Она – не секретарша.
МАМА. Ничего страшного не случилось. Мы отведем эту женщину обратно. Где она живет? В метро?
МОТ. Под мостом, мама.
МАМА. И обязательно сообщим какому-нибудь обществу по защите бездомных.
МОТ. Еще мама говорила, что мы все еще семья и будем решать все проблемы вместе. Что мы все еще любим друг друга. Просто папу мы будем видеть немного реже. Папа согласился с мамой и сказал, что я молодец, что людям надо помогать и что любовь – это самое главное. А я думал, интересно, сколько времени папа любит эту свою не-секретаршу? Когда мы ездили за грибами и ходили в кино, он уже ее любил? В общем, с того разговора папа стал Родителем 1, а мама – Родителем 2. Так мне было проще усваивать официальную информацию, исходящую от них. Родитель 1 отвел Лизаньку обратно в подземный переход, а утром мы с ней уже играли в шахматы в моей комнате. Я вдруг понял:
МОТ. Знаешь, я ни за что не позволю увести тебя обратно. Ведь главное в этой жизни – любовь к ближнему, понимаешь?

Лиза кивает. 

МОТ. Я тебе щас такое расскажу, Лиза. Катька же в Аргентину едет, это сестра моя. На чемпионат. Катька обожает танцы, Лиза. Она как родилась, сразу затанцевала. И у нее даже группа своя есть. Она – препод, ты прикинь. В общем, ей один крендель танцевальный сказал, это важный, типа, человек, что она от Бога танцует. Ну, как дышит, так и танцует. Вот это круто же, да! Когда у тебя такое есть. У тебя такое есть? А у меня? У меня такое есть? Вот нет, понимаешь, у меня такого. И как жить? Как жить-то, Лиза? Смысла-то нет. У тебя есть смысл? Молчишь? У меня – нет. Мля, нет смысла. Может, в балет пойти. Ты пойдешь со мной в балет? Лиза, ты меня слышишь? Почему ты все время молчишь?
ЛИЗА. М-м-м… Ганди…
МОТ. Лиза заговорила. Только я не понял, причем здесь Ганди.
МОТ. Конь берет твоего ферзя.
МОТ. Судя по всему, Лизанька никогда не играла в шахматы раньше. Я подумал, что должен отдать свою кровать страждущему, и уложил ее спать. Оказалось, что Лиза храпит. Родитель 2 услышала и закатила скандал. А я на это ответил, что Родитель 1 все равно с нами жить не будет, я могу спать в его кабинете. А ближним надо помогать. Дедушка посмотрел на все это и ушел в свою комнату. Через полчаса он вышел в коридор с охотничьим ружьем.
МОТ. Деда, ты куда?
ДЕДУШКА. На войну.
МОТ. На какую войну?
ДЕДУШКА. Буду защищать братьев-славян от иностранных захватчиков.
МОТ. Родитель 2 позвонила Родителю 1 и нажаловалась на меня, на деда и на Лизаньку. А я сказал, что вступлю в общество самоубийц в Контакте и прыгну с крыши, если Лизаньку у меня заберут. Родитель 2 зачем-то впала в истерику.
РОДИТЕЛЬ 2. Она съела Карамельку!
МОТ. Чушь собачья. Эта милая женщина – вегетарианка.
МОТ. На самом деле, я не был так в этом уверен. А Карамельки, правда, уже давно нигде не было видно. Наша собака – такса Карамелька – по зодиаку Водолей, поэтому у нее мания величия. Никогда ничего прямо не скажет. А будет думать о тебе всякое. Иногда от невыразимого восторга писает в тапки, но все же настоящего зла никому не делает. И если Лизанька ее съела, это очень печально. Родитель 1 приехал незамедлительно и тоже возмущался гибелью Карамельки.
РОДИТЕЛЬ 2. Сделай что-нибудь. Это твой сын. Сделай, если ты мужчина или уходи совсем. Я понимаю, что говорю. Ты Саню больше не увидишь. Не нужны нам твои деньги, можешь не присылать, мы сами как-нибудь выживем, просто сделай что-нибудь. Я тебя умоляю.
МОТ. А я в это время сидел и подсчитывал, сколько раз в день в среднем человек говорит неправду. Лично я – восемнадцать раз.
РОДИТЕЛЬ 1. Саша, послушай меня...
МОТ. Мне никогда не нравилось имя Саша, я уже сотню лет как МОТ. Что за бред? Такое имя носят только кретины. Саша какой-то. И отчество, прям, подходящее у меня – Сергеевич. Мама сказала: «Как поэт». Она кайф, видимо, испытывала от этого. А надо думать, в честь кого ребенка называете. Пушкин так себе был товарищ… в общем, так себе. Гулял по-всякому, говорят, слуг тростью избивал. И главное – никакой благодарности царю. А ведь было за что. Ну, если так, по справедливости, покопаться. А он ему: «Твою погибель, смерть детей с жестокой радостию вижу». Ты ему палец, да, Пушкину в рот, а он откусит полруки. Дикий зверюга. И Лермонтов, тоже, я вам скажу, характер мерзкий. А Толстой – просто маньяк. Они все на самом деле большие засранцы были. Чем я хуже?
РОДИТЕЛЬ 1. Что?
МОТ. В общем, с папой разговор не вышел. Лизаньку отправили обратно в подземелье, а я весь следующий день раскачивался из стороны в сторону и шептал про Пушкина неприличные слова, очень много неприличных слов.
ДЕДУШКА. Почему ты так тихо говоришь?
МОТ. Потому что жизнь слишком громкая, деда.
МОТ. Дед погладил меня по голове и стал кому-то звонить. Он в последнее время постоянно кому-то звонил.


Сцена 3 

МОТ. Видеть во сне дождевых червей предвещает разочарование в любви и браке. Червяк в яблоке – знак досадных недоразумений и взаимных упреков между супругами. Червь в животе – это дети человека, которые крадут его имущество. Видеть во сне, как они ползут в вашу сторону, означает, что ваши недруги затеяли недоброе против вас. Много червей во сне – к тому, что вас будут терзать сомнения. Черви, пожирающие все вокруг – символ времени.
ВРАЧ. Очень хорошо.
МОТ. Интересно о чем, думают черви, когда ползут в вашу сторону? У них же нет мозгов. Как они могут что-то затеять вообще?
ВРАЧ. Очень хорошо.
МОТ. Хорошо что? Что черви без мозгов или что они ползут к вам?
ВРАЧ. Все очень хорошо.
МОТ. Родитель 2 привела мне психолога. Он посмотрел на меня и решил, что я так странно себя веду из-за стресса, вызванного разводом родителей. Я спорить с ним не стал. Зачем обижать человека?
МОТ. Вы – нормальный парень, просто нервный.
ВРАЧ. Очень хорошо.
МОТ. Родитель 1 наблюдал за доктором и порывался уйти к не-секретарше, но все не решался. А я дождался, когда оба родителя начали делить имущество, и убежал на улицу.

Улица. 

МОТ. Однажды я видел, как Лизанька мылась в фонтане на Малой Садовой. Никогда эта картина не сотрется из моей памяти. Я ненавидел ее в тот момент. В смысле, это было уродство – вот, что это было. Я ее ненавидел, и даже покраснел от ненависти. Но теперь-то я понял. Мы прячемся в наших тесных норках от страшного мира. А для Лизаньки весь мир был домом. Хотя, честно говоря, я не представляю, как можно жить на улице. Это же просто конец, вообще конец всего в жизни. Я нашел ее все там же, в подземном переходе, и присел рядом.
МОТ. Лизанька, когда я вырасту окончательно, я стану предателем, как мой отец. И буду бегать по магазинам, как моя мать.
ЛИЗА. Ганди молчал по субботам.
МОТ. У меня всегда были какие-то сложности с социализацией. В десять лет я начал разговаривать с камнем. Я нашел его во дворе, под скамейкой, нарисовал ему глаза и рот и назвал его Томми. Только ты, Лиза, ты лучше. Ты иногда разговариваешь со мной. Хочешь мишек? (Протягивает мармелад). Но вот причем здесь Ганди?


Сцена 4 

МОТ. Нет, а все-таки, как космонавты ходят в туалет? Вот мне интересно, как. Как они едят – понятно. Но куда это все потом девается? Это что, чье-то говно летает в космосе? А когда они домой летят, уже к земле, и бах, приспичило им. Что тогда? Я в каком-то умном журнале, кстати, прочитал, что туалет в ракете стоит миллион долларов и конструируется под каждый зад астронавта индивидуально, ну чтобы стыковка со станцией «Мир» была нормальной. И все, что космонавты делают, туда всасывается. Ну, допустим. А если случайно засосет космонавта? Может, они в подгузниках ходят? Но это же умереть можно – в подгузниках ходить. Жарко. То есть, нет, этот вопрос надо как-то прояснить. В то время как наши корабли бороздят космос и госбюджет, меня, простого гражданина, интересует, засоряют наши космонавты космические дали или нет.
МОТ. Когда мы с Лизой вернулись домой, на лестничной площадке стояла незнакомая женщина. Звали ее тетя Лена. Она была очень похожа на Родителя 2, но только моложе.
МОТ. Вы пришли за папой?
Т. ЛЕНА. Да.
МОТ. Вероятно, я им не родной. Меня взяли из детдома, куда и вернут в скором времени.
МОТ. Лизанька удовлетворенно кивнула. Я предложил т. Лене сесть с нами на ступеньку. Мне кажется, она никогда не сидела на ступеньках раньше.
МОТ. Просто понимаете, тетя Лена, мама не говорит со мной. Она может сказать: «Поехали, мне нужна твоя помощь». Мы едем в эти долбанные магазины, тетя Лена, мы едем в эти долбанные магазины на несколько часов. И вот эти несколько часов, они дохнут у нас на глазах. Часы, я имею в виду. А в это время можно было покататься на скейте в парке. Ну, или побороться за мир во всем мире.
МОТ. У тети Лены было одно завидное качество: она ни о чем не спрашивала. Только кивала, как Лизанька. Я вдруг понял, что с этой женщиной отец долго не будет. В какой-то момент не-секретарша перестанет притворяться, и он увидит в ней маму.
МОТ. Я бесполезен?
Т. ЛЕНА. Что?
МОТ. Мы бесполезны, тетя Лена.
Т. ЛЕНА. Прости?
МОТ. Я хочу, чтобы вы ушли. Прямо сейчас. Конечно, вы не виноваты. Но вы просто как бы разрушили нашу семью.
МОТ. Родитель 1 обещал прийти и съездить со мной за грибами. Я попросил. Я сказал: «Родитель, я просто с ума схожу, как хочу грибы собирать. Жизнь моя не удастся, если не соберу грибов в этом году». Я прождал его два часа, а потом мы с Лизанькой пошли и выпустили рыбок в городскую канализацию. Рыбки оказались папины. Когда он с нами жил, они были ничейные или общие, а это одно и то же… А потом вдруг оказались папины. Папиным также оказался старый кофейник с полустертой надписью на днище: МНЦ СССР. Что такое МНЦ я не знал. Про СССР что-то слышал. Остальное, как я понял, было мамино. Но это только по молчаливому согласию папы.


Сцена 5 

МОТ. Обязательно ли убивать белочку, чтобы сделать кисточку для рисования? Наверное, можно просто поймать, обкорнать хвостик и отпустить. А если нет? Это что, я все свое безмятежное детство рисовал трупами несчастных белочек? У меня шок.
МОТ. Мы с Лизой снова играли в шахматы. На этот раз я уложил ее в родительской спальне. Родитель 2 приехала с каким-то незнакомым хмырем. Хмырь офигел.
РОДИТЕЛЬ 2. Я сейчас позвоню отцу.
МОТ. На. Звони.
РОДИТЕЛЬ 2. Я вызываю полицию .
МОТ. Вызывай.
РОДИТЕЛЬ 2. Я уйду из дома.
МОТ. Уходи.
МОТ. Ничего из вышеперечисленного Родитель 2 так и не сделала. Я расстроился.
ХМЫРЬ. Ну, дела…
МОТ. А хмырь оказался подонком. Он выманил Лизу из спальни коробкой конфет. А сладкое Лиза очень любила. А потом уволок ее в подземелье. Причем в такое, где она раньше не жила. Я искал ее полночи. Поэтому все равно испортил хмырю вечер с Родителем 2. Утром приехала Катька. Я обрадовался ей, как родной.
КАТЯ. Господи, Саша, на кого ты похож?
МОТ. Я не Саша, я МОТ.
КАТЯ. Не говори ерунды. Ты – великий русский поэт Александр Сергеевич.
МОТ. В жопу поэта.
КАТЯ. Мама сказала, ты притащил домой бомжа?
МОТ. Знаешь, такая в переходе, в розовой кофточке.
КАТЯ. С игрушкой?
МОТ. Ну.
КАТЯ. Знаю. Она всегда там сидит.
МОТ. А зачем, интересно? Что ей нужно в переходе? Что за дурь – сидеть и рассматривать людей?
КАТЯ. Мне неинтересно.
МОТ. Да мне тоже, если честно.
КАТЯ. Я не буду тебя спрашивать, зачем ты это сделал. Но ты идиот. Стоит ли расстраиваться из-за таких пустяков? Ну, разводятся, ну, секретарша, но зато все живы и здоровы. Хотя после твоей этой бомжихи хорошо бы анализы сдать.
МОТ. Катька улыбалась. Она вообще непробиваемая оптимистка. И поэтому иногда очень хочется ее придушить. Хули она ржет, когда я хочу быть несчастным?
КАТЯ. Где Карамель?
МОТ. Лиза съела.
КАТЯ. Ну и правильно, она воняла псиной и была редкой эгоисткой.
МОТ. Катька, на хрен люди женятся?
КАТЯ. Стукнет тебе 18, и мы поговорим об этом. А сейчас, смотри, что я тебе принесла? Эээээклеры.
МОТ. Ты же не жрешь такое?
КАТЯ. Иногда жру. Где дед?
МОТ. Звонит кому-то. Он как новости посмотрит, ну, или когда они, ну, имущество делят, сразу звонить бросается. Обсуждает там, как у них в его молодости все было.
КАТЯ. И как у них было?
МОТ. Лучше у них было. Спокойнее, как я понял.
КАТЯ. Он душка. Знаешь, малыш, мы должны с тобой обязательно покататься на роликах. И лучше скорее.
МОТ. Тебе нельзя. Упадешь еще. А у тебя чемпионат. Ты когда едешь?
КАТЯ. А… на днях. Ты бы сходил через дорогу, посмотрел. Я думаю, наша дурочка забралась на стройку. Там кошек много.
МОТ. Катька. Ты веришь в вечную любовь?
КАТЯ. Отвали.


Сцена 6 

МОТ. Я верил в вечную любовь. Хотя вообще-то должен был заподозрить подвох еще в детстве. Все русские сказки о том, что сказке конец сразу после свадьбы. Пиво-мед выпили, по усам текло что-то подозрительное, пару дней погуляли, неделю поспали и наступают суровые будни. Со временем у меня появилась своя теория на этот счет. Я подумал так: если ты хочешь жениться, спроси себя, сможешь ты с этим человеком в одном гробу лежать или нет. Ну вот так, просыпаешься ты такой, а тут бах – прямо перед тобой труп невесты. И он уже разлагается. И ты тоже, но ты себя не видишь, конечно. А у нее уже и нос отвалился, и кожа с костей сходит. Вот сможешь ты в одном гробу с ней лежать? Если да – женись.
ДЕДУШКА. Ты слышишь, Вань. Разбомбили больницу, да, с врачами. Целили прямо в больницу, Вань. Восемнадцать погибших, три ребенка, Вань. Маш, что делать-то?
МОТ. Вань, Маш… Деда, ты что, разговариваешь сразу с двоими? Кто это?
ДЕДУШКА. Коллеги по работе.
МОТ. По какой работе? Ты не работаешь.
ДЕДУШКА. У тебя есть деньги?
МОТ. Ну, есть немного.
ДЕДУШКА. Дай.
МОТ. Зачем тебе?
ДЕДУШКА. На дорогу надо.
МОТ. Куда ты собрался? На войну?
ДЕДУШКА. Дашь деньги, расскажу, где искать твою подружку.
МОТ. Мой дед – шантажист. Дожили. Я дал ему денег, но на самолет ему все равно не хватит, а пенсию мама у деда отбирала. Потому что однажды он перевел все свои сбережения на счет коммунистической партии. Он сказал, что рано мы его похоронили. Не деда, в смысле, – коммунизм.
МОТ. Лиза сидела в другом переходе, рядом с магазином игрушек. Видимо, она не смогла отыскать свой. Я зашел и купил ей розового зайца. Ее мишка был совсем плох. Она даже не взглянула на меня. Все, что она сказала – это фирменное «Ганди молчал по субботам». И я захотел ее ударить за это.
МОТ. Лиза. Здесь холодно. Какого ты здесь торчишь? Пойдем домой? Лиза, че ты молчишь? Замерзнешь и сдохнешь тут. Лиза, пошли. Я тебя покормлю. В шахматы поиграем, как ты любишь.
МОТ. Лиза любила играть в шахматы. Но играть с ней было непросто. Ее конь ходил, как хотел, а пешка вообще летала над доской. Родитель 1 оскорбился бы до смерти, если б такое увидел.
МОТ. Что ты здесь потеряла, Лиза? Лиза, ты – дура? Ну и мерзни тут, сколько хочешь. А я пойду домой. Поняла? Я ухожу. Лиза, я ухожу. Да подотрись ты своим Ганди.


Сцена 7 

МОТ. Почему грецкие орехи похожи на мозги? Я когда их ем, мне кажется, что ем мозги маленьких гномов или эльфов. Или ежиков. Как выглядит мозг ежа? Он, наверное, мягкий такой на ощупь. И его приятно мять в руках. Я однажды, когда был совсем маленький, увидел мертвого ежа. И очень удивился. Потому что обычно ежи не мертвы, они улыбаются и носят яблоки на иголках. А тут – на тебе. Возвращался из детского сада, смотрю – лежит ёж на асфальте. Я сначала подумал, что он спит. Ну, шел по своим делам в лесок, устал и прилег. Но когда я подошел к нему поближе, то понял, что ёжик вовсе не спит. Видимо, на него напала собака, потому что было видно, что у него внутри. Ну, кишки там, кости, кровь… Интересно, о чем он думал в те последние секунды? О чем думал еж? У него же тоже есть мозг, как у меня… У меня, может, даже чуть поменьше, чем у него. Надо поискать папин бурбон. Без бурбона мозги ежиков окончательно меня доконают.
МОТ. Родитель 2 весь день плакала.
РОДИТЕЛЬ 2. Санечка, скажи, пожалуйста, что-нибудь.
МОТ. Сколько раз я говорил, не Санечка, а МОТ. Назовешь меня Мот, я тебе отвечу.
РОДИТЕЛЬ 2. Чем я заслужила такое поведение, объясни мне? Ты злишься на меня из-за Володи?
МОТ. Я не хрена не злюсь на тебя. Какой Володя?
РОДИТЕЛЬ 2. Ты из-за бомжихи так расстроился? Ты понимаешь, может быть, ей так будет лучше. Может быть, ей вовсе не нужен дом.
МОТ. Всем нужен дом, мама. То есть, всем нужен дом, Родитель 2.
РОДИТЕЛЬ 2. Я живу ради тебя и Кати, у меня, кроме вас, больше никого нет. Разве ты не понимаешь, Саша? Ты думаешь, так просто остаться одной в моем возрасте?
МОТ. В любом возрасте неприятно.
РОДИТЕЛЬ 2. Почему ты молчишь? Ну, что с тобой? Пожалуйста, скажи мне. Ты можешь поговорить со мной в любой момент. На любые темы. Я с тобой. Здесь. Всегда с тобой.
МОТ. Наконец-то. А то с одними бомжами приходилось разговаривать.
РОДИТЕЛЬ 2. Мне нужно подумать о себе хоть раз. Хоть раз. Я… Мы очень любили друг друга. С твоим папой. Мы… в начале очень любили друг друга.
МОТ. Гениально.
РОДИТЕЛЬ 2. Знаешь, у нас ведь с твоим отцом уже давно… Он однажды сказал мне, что слишком уважает меня, чтобы спать со мной в одной постели. Что я выше этого. Ты… ты понимаешь? Понимаешь, что чувствует женщина, когда ей такое говорят?
МОТ. Я ничего не понял, кроме того, что очень захотел убить Родителя 1, а потом и Родителя 2, чтобы не мучилась. И я бы сказал, почему, но сегодня была суббота. Поэтому я молчал.


Сцена 8 

МОТ. Я решил уйти из соц. сетей, раз все равно все поуходили куда-то. Но даже не поэтому. Просто я ненавижу соц. сети. Просто, если я запостил, скажем, фотку какую-нибудь или сообщение, а его не лайкнули… Или лайкнули, но как-то мало, или из жалости, или от нечего делать, или не читая, или не подумав, или вообще левые какие-то люди, и их меньше десяти – всё, у меня депресняк. Я просто, ну, я сам, когда лайки ставлю, то я же вру иногда. Почти всегда. Что мне есть дело до кого-то? Или кому-то до меня есть дело? Вот если спросить: что, мне действительно нравится этот фиолетовый слоник на заднице моей одноклассницы? Нет, конечно. Это же полная хрень. Но я ставлю лайк, потому что иначе она не даст списать физику. Да дело не в этом. Она не ответит добром на добро. Мою фотку с писающей таксой не отметит никак. Я каждые 15 минут проверял, нет ли че нового, то есть каких-то сообщений, которые в корне изменят мою жизнь. Вот так: пришло сообщение, и ты навеки счастлив. Но время шло, а их все не было. Разве что можно было полайкать пляжные фотки т. Лены, но она увидит и, чего доброго, на меня переключится. Я же как папа, только моложе. В общем, когда я нашел ее страницу и совершенно искренне лайкнул бабу, которая увела отца у моей матери, то понял, что так жить нельзя и удалил все свои акаунты. Экаунты… Короче, всю эту соцхрень и даже электронный адрес удалил.
РОДИТЕЛЬ 1. Молчишь? Я говорю с тобой, а ты молчишь?
МОТ. Так получилось, что Родитель 1 тоже решил пообщаться в субботу. Но понять, что я говорю, можно было и без слов.
МОТ. Объясни мне, папа, то есть Родитель 1, почему ты бросил маму, то есть Родителя 2. Что? Пельмени были пересолены? Твоя не-секретарша говорила, что не умеет готовить. Значит, дело не в еде.
РОДИТЕЛЬ 1. Не молчи.
МОТ. Я не молчу.
РОДИТЕЛЬ 1. Почему-то мне кажется, ты ненавидишь меня.
МОТ. С чего бы?
РОДИТЕЛЬ 1. Сынок, ты вырастешь и поймешь, как это бывает.
МОТ. Я уже вырос, папа, Родитель. Мне шестнадцать лет. Некоторые девочки в моем возрасте уже по двое детей имеют.
РОДИТЕЛЬ 1. Я не жду, что ты поймешь сейчас.
МОТ. Не жди.
РОДИТЕЛЬ 1. Помнишь, в ту зиму занесло очень дороги. Была такая метель, что не зги не было видно. Я оставил машину и спустился в метро. Зашел в вагон. Увидел девушку, у двери она сидела. Красивая такая блондинка. Наши взгляды встретились. Она вдруг встала и уступила мне место. Я, конечно, отказался. И встал посреди вагона, не держась за поручни, как дурак. Я встал, чтобы показать ей, как я могу. Что я еще совсем не стар. Я очень сильный человек. Я мужчина. Но она ни разу не взглянула на меня. И вообще никто не смотрел на меня. Потому что меня больше не было. Кончился. Нет меня.
МОТ. И что ты хочешь от меня? Чтобы я погладил тебя по голове и пожалел? Причем здесь мать?
РОДИТЕЛЬ 1. А я хотел быть живым. А потом появилась Лена…
МОТ. Понятно. С мамой ты был старым ходячим трупом. Вообще со всеми нами. Дети старят.
РОДИТЕЛЬ 1. А она, она… очень хорошая. Ты… скажи мне только, если тебе понадобится помощь.
МОТ. Не понадобится.
РОДИТЕЛЬ 1. Вы мне очень дороги с Катей. Я вовсе не собираюсь вас бросать.
МОТ. Все нормально, можешь сбросить спиногрызов.
РОДИТЕЛЬ 1. Ты так и будешь молчать?
МОТ. Так и буду. Сегодня суббота.
РОДИТЕЛЬ 1. Саша….
МОТ. Я не Саша, я МОТ.
РОДИТЕЛЬ 1. Саша, если ты хочешь, эта женщина, Лиза, может пожить здесь немного. Но только совсем немного.


Сцена 9 

МОТ. Мне приснилось, что быть зомби – очень почетно, и все стремятся ими быть. И еще там был какой-то остров с огромной аркой, за которой офигенное такое, красивое-красивое море. И почему-то зомби туда не могли попасть. Может, бросить все и удрать в Крым? Какая разница, где не быть счастливым. К тому же, стопудово зомбаки боятся моря.
МОТ. К Лизе я больше не подходил. Просто стоял неподалеку и смотрел на нее. Я понял, что бесконечно можно смотреть на три вещи: на воду, огонь и на то, как Лиза смотрит на людей. Она так странно смотрит на толпу, как будто ищет что-то. Как будто мимо, но не мимо. Она скользит по лицам, по фигурам внимательно так, а потом отключается. И лицо у нее становится уставшим, темным каким-то. Лиза вернулась на прежнее место – огромный переход рядом с метро. Ты когда по нему идешь, по дороге можешь забыть, куда и зачем шел. Четыре выхода, повороты. А если один какой-то закрыт, приходилось делать крюк, и вот тогда вообще кранты. Я всегда в них путался. А Лиза – нет. Я никак не мог понять, как она может там жить. Это же не дом, это неуютно, холодно… Но ее как магнитом тянуло в переход. Иногда она смотрела прямо мне в глаза, но так, как будто видела другого человека. Я принес ей одеяло. Незаметно подложил, когда она уснула. Не то, чтобы я весь такой добренький был и хороший. Нет, просто это круто. Ну, круто, что у нее есть своя позиция. Хоть и шизофреническая. Вот, у меня не было вообще никакой больше. Я ждал возвращения Катьки из Аргентины. У нее была. Ну, в смысле, она знала, ради чего вообще всё. И поэтому когда я увидел сестру у нас в подъезде, я чуть не навернулся от удивления. Она стояла на ступеньках и курила.
МОТ. Ты че не в Аргентине? Ты че, куришь?
КАТЯ. Я в Аргентине, малыш. Я не курю.
МОТ. Не понял.
КАТЯ. Где твое воображение?
МОТ. Я не понял.
КАТЯ. Господи, чем от тебя несет? Ты вообще моешься?
МОТ. Не помню.
КАТЯ. Как ты на свидания будешь ходить?
МОТ. Да, мне не с кем.
КАТЯ. Ну, так, конечно, когда ты ходишь в таком виде, только Лиза заинтересуется. Нормальная девушка охренеет.
МОТ. Да не будет нормальной девушки у меня. Я как тот пацан-гуманоид из деревни Мидвич. Его инопланетная пара умерла при рождении.
КАТЯ. Поэтому ты такой сентиментальный? Я видела тебя в переходе. Скучаешь по бомжихе?
МОТ. Кать, че ты тут делаешь?
КАТЯ. Я здесь жить теперь буду.
МОТ. Я не понял.
КАТЯ. Я… Мне нужно как-то перекантоваться, пока не найду себе работу. Если найду…
МОТ. У тебя же есть работа.
КАТЯ. Мот, у меня нет работы.
МОТ. А как же танцы, Катя?
КАТЯ. Мне больше нельзя танцевать.
МОТ. Я не понимаю.
КАТЯ. Я думала усталость просто. Я думала, поболит и пройдет. А все только прогрессирует.
МОТ. Катя, что случилось?
КАТЯ. Я просто больше не могу танцевать, малыш.
МОТ. Нет, нет, Кать… этого не может быть. Катя! А чемпионат как же… Это же танцы. Твои танцы… Этого не может же быть.
КАТЯ. Ну, я думала, как – нибудь образуется… Только не образовалось ничего. А теперь поздно образовываться. Что ты смотришь на меня? Не было никакой Аргентины, придурок. Не было и не будет никогда.
МОТ. Этого не может быть… Катя.
КАТЯ. А ты погугли, что еще в мире бывает. Только вот не смей меня жалеть, понял? Хочешь анекдот?
МОТ. Нет! Что с тобой?
КАТЯ. А со мной больше ничего. 
МОТ. У Катьки руки дрожали. И в темноте я видел, как дрожит огонек ее сигареты. А я впервые в жизни почти ни о чем не думал. Просто стоял, как дурак, и смотрел на эту долбанную сигарету. По ее лицу я понял, что это больно. Просто ужасно больно. Мать твою, Катя. Почему же ты все время улыбалась?
МОТ. Как? Ты че, наврала, что ли? Нет, Кать… Как так? Кать… Как же так?
КАТЯ. Просто мир меня не хотел, малыш.


Сцена 10 

МОТ. У метро стоят люди и раздают листовки. Раньше я их терпеть не мог, лезут такие, в рожу тебе бумажки суют, козлы. Теперь я их собираю, листовки. И даже несколько раз могу мимо одного и того же розового кролика пройти или там тетки в шубе, особенно, если тепло на улице. А она такая в шубе. Мне только не нравится очень, когда они мне суют по две-по четыре штуки. Я понимаю, что это нечестно. И сам их потом раздаю.
МОТ. Я замолчал и в воскресенье. А потом еще и в понедельник. Родитель 2 тут же купила мне кожаную куртку, тонну швейцарского шоколада и новый смартфон. Родитель 1 сказал, что отправит меня учиться в Шотландию – мол, там очень хорошо учат. И он уже почти договорился. Я стал молчать и по вторникам тоже. Родитель 2 снова позвонила Родителю 1. И оба они отправились к Лизе. Смешно, да?
РОДИТЕЛЬ 1. Э… Лиза, я понимаю, что это выглядит странным.
МОТ. Это очень странно выглядело. Родитель 1 весь такой при параде, в пиджаке и галстуке. Родитель 2 вся такая на шпильках. Она после развода каждый день в новой шмотке ходила… Они такие пришли в подземный переход, где сидят бомжи.
РОДИТЕЛЬ 2. Э… вы могли бы вернуться к нам? Ненадолго. Просто поговорите с Сашей.
МОТ. Лиза молчала. Она даже про Ганди ничего им не сказала. Потому что как назло снова наступила суббота. А я был гордый. Я не пошел и не просил. Но когда она уснула, принес термос с горячим чаем и бутербродами с шоколадным маслом. Это тоже очень странная еда. А она так любила шоколад. А мне понравилось молчать.
МОТ. Дедушка подозрительно долго не выходил с оружием, я забеспокоился и стал подслушивать его разговоры. Это были очень милые разговоры. Очень.
ДЕДУШКА. Васик, а помнишь, как мы с тобой яблоки воровали в городском саду? А участкового помнишь, рыжего, он еще картавил немного? Я тебе говорю, он сам эти яблоки по ночам собирал. Я видел, мешок у него был. А не знаю, что делал. Может, запекал или продавал, спекулянт проклятый. А ту электричку помнишь? Мы с Иришкой потом полночи по шпалам топали, а потом еще заблудились, а оказалось, что мы были в ста метрах от твоего общежития. И не страшно ведь было нам тогда по ночам ходить. Совсем не страшно. Ни машин, ни людей. Дождик только лил. У меня ноги промокли, но я молчал. Я молчал и терпел. Иришка с тобой, Вась? Дай, соскучился я. Иришка! Милая, здравствуй.
МОТ. И все в том же ключе. Про общагу, про дождик, про любовь. Но что-то меня беспокоило. Очень. И я точно знал, что именно. Дело в том, что Ирина Архипова, Иришка, и Василий Андреич, Васик, – самые близкие друзья моего дела, уже лет семь как были мертвы.


Сцена 11 

МОТ. Она его бросила. Говорят, так не бывает. Бывает. Она хорошая баба.
Т. ЛЕНА. Она же как мама, только моложе. Врезалась в рекламный щит и поняла – знак, это знак. Пришла такая, с переломом, и сказала: «Мот…» Да, она меня так назвала. Пришла и сказала: «Мот, ты будешь пиво?»
Т. ЛЕНА. Мот, ты будешь шоколадный торт? Я испекла, подумала, что ты, наверное, любишь.
МОТ. Вы испекли?!
МОТ. Была среда, поэтому я еще разговаривал.
Т. ЛЕНА. Да, он немного подгорел, но в принципе… Наверное, если обрезать или…
МОТ. Я подумал, что если ты делаешь кому-то какую-то гадость, делай это уверенно. А то как-то… Ну… Если торт несешь невкусный, неси, но уверенно так неси. А если он по дороге упал, ну, пусть он уверенно так падает, чтобы вообще никаких сомнений. Лизанька так уверенно ходит по-большому на Московском проспекте, не придерешься. Вот это пример хороший, про Лизаньку. Нет у нее сомнений в том, что она делает посреди тротуара в час пик.
МОТ. Я люблю шоколадный торт, т. Лена, но только с орехами.
Т. ЛЕНА. Есть орехи, я специально заехала на рынок за ними. Грецкие.
МОТ. Я так и думал.
МОТ. Я замолчал в четверг, когда дед надел свой лучший костюм и по-настоящему ушел на войну. То есть, ушел без оружия. Только не уточнил, на какую именно. Родители 1 и 2 подали заявление в полицию, но деду удалось исчезнуть незаметно. Я надеюсь, он не доехал до того места. Ведь если доехал, его расстреляют обе стороны, причем одновременно. Стало холодать, и я все время думал о Лизе, как она там, в переходе. В конце концов… в конце концов я отправился за ней.
МОТ. Лиза, какого черта Ганди молчал по субботам?
МОТ. Лиза встала и пошла за мной. Ну, просто взяла и пошла за мной. Я тогда подумал, что хоть я и не святой какой-нибудь, но буду исполнять все ее желания. Я так и сказал ей.
МОТ. Лиза, вот что ты хочешь? Хочешь отбивных или пельменей? А колбасы хочешь? А хочешь, стихи расскажу. Пушкина. Хочешь? Знаешь, а у нас дед с ума сошел. Он звонит на кладбище, ты прикинь? Он в рай звонит. Ты кушай. Дома же лучше. Лучше, когда есть дом, да? А Катька, ну, она же в Аргентине сейчас… Точно, она же все еще там. Ну, она танцы преподает, ты помнишь? Ты бы видела, как она танцует! Она прекрасна, когда танцует. Я вот, когда вижу, как она танцует, я начинаю верить в Бога.
ЛИЗА. У меня был ребенок.
МОТ. И вот у нее такой есть танец красивый. На чемпионат она его готовила…
ЛИЗА. Он потерялся в переходе.
МОТ. Мы с ней на роликах будем кататься скоро. Ты хочешь с нами, Лиза?
ЛИЗА. Мальчик, он потерялся 20… 22 года назад. Я его не нашла. Я только руку отпустила. На одну минуту отпустила. И он исчез. Так много было людей. Очень много было людей. Я кричала: «Димочка!» Я кричала: «Димочка!» Так кричала, что голос сорвала. А его нигде не было. Вот только мишка на полу лежал, у той стены, в переходе.
МОТ. Лиза спала на моей кровати. Я не возражал. Она вставала очень рано и смотрела, как встает солнце. А потом шла обратно в переход, садилась и смотрела на людей. Только однажды в пять утра она проснулась, взяла своего плюшевого медведя, обняла его и умерла.


Сцена 12 

 МОТ.
Мама. Папа. Сестра. Дедушка. Карамелька. Мы все сидим за столом на кухне и едим отбивные с картошкой и овощным салатом. Я поливаю все это майонезом и кетчупом, тщательно перемешиваю, смотрю на реакцию мамы.
МОТ. Мама ушла жить к хмырю Володе. Отец вернулся и спал на диване в кабинете. В их с мамой спальне он все никак не мог заснуть.
МОТ. Сестра говорит, что поедет на чемпионат по бальным танцам в Аргентину. Мы страшно ею гордимся. Точнее, я-то не горжусь, но вообще-то приятно, когда твою сестру выбирают для чемпионата. Мы пьем чай за ее здоровье и улыбаемся.
МОТ. Деда так и не нашли. Зато нашлась Карамелька. Все это время она жила под скамейкой в соседнем дворе. Сначала она прибилась ко мне и спала у меня на коленях. Но я отнес ее Кате. Переход – не самое лучшее место для таксы, тем более для таксы-водолея.
МОТ. Мама спрашивает у папы, все ли в порядке на работе. Папа отвечает, что все прекрасно, и говорит, что на этих выходных мы поедем в лес собирать грибы.
МОТ. Однажды ко мне в переход спустился папа. Он сказал, что давно простил мне рыбок. Он все время курил и просил меня не валять дурака и вернуться домой. От него пахло бурбоном.
МОТ. Потом мы встаем из-за стола. Папа целует маму и зачем-то гладит меня по голове, будто я маленький. Сестра говорит, что убегает на свидание. Мама дает ей свои лучшие туфли на высоком каблуке…
МОТ. Двадцать два года, она сказала. Ему сейчас чуть меньше тридцати. Если он жив.
МОТ. Я много разговариваю. Все хотят меня убить за это. Но все равно болтаю о том-о сем…
МОТ. Я просто сидел там, в переходе, вглядывался в лица и думал, я думал, может, кто-то из этих людей, проходящих мимо, может, кто-то из них – это ее сын?
МОТ. Дедушка засыпает в кресле, и папа выключает свет. Папа подзывает меня к себе и спрашивает: «Как ты думаешь, сынок, что подарить маме на нашу годовщину?»
МОТ. Катька приходила ко мне. Она очень плохо двигалась, как-то неестественно. Но улыбалась, да, она же оптимистка. Она сказала, что, может, Лиза больна была на голову. Да почти наверняка и, может, мальчика никакого не было, как у Катьки не было Аргентины. Но это все равно. Это ничего не меняет. Я ей позвонил недавно. Позвонил Лизе.
МОТ. Мама. Папа. Сестра. Дедушка. Карамелька. Мой дом…
МОТ. Лиза, как твои дела? Ты знаешь, Ганди молчал не по субботам, а по понедельникам. Как он там? Ты его уже видела?
МОТ. Мама. Папа. Сестра. Дедушка. Карамелька. Мой дом. Моя крепкая, любимая семья.






_________________________________________

Об авторе: АНАСТАСИЯ БУКРЕЕВА

Родилась в Мурманске, в данный момент место проживания – Санкт-Петербург. В 2016 г. окончила магистратуру Российского государственного института сценических искусств (СПбГАТИ) по направлению «Театральное искусство». (Курс В.В. Фокина, М.М. Гацалова, куратор Н.С. Скороход). Лауреат конкурса Кульминация (конкурс конкурсов), Первая читка (театральный фестиваль «Пять вечеров им. А.Володина»), Новая пьеса для детей (Новая сцена Александринского театра), Ремарка, ЛитоДрама, Любимовка, дипломант конкурса Исходное событие - XXI век, дипломант конкурса РАМТ «В поисках новой пьесы». С 2013 по 2018 гг. пьесы входили в шорт и лонг листы драматургических и литературных конкурсов Дебют, Евразия, Свободный театр, Волошинский конкурс, Лаборатория современной драматургии (на базе Омского академического театра драмы). Спектакли по пьесам Букреевой, а также инсценировки, идут в Москве, Санкт-Петербурге, Кемерово, Стерлитамаке, Новокузнецке, Воронеже, Великих Луках. Член Союза писателей Москвы с 2014 года.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
13 147
Опубликовано 06 ноя 2018

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ