ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Светлана Баженова. ЭМИЛЬ БОЛЬШАЯ ГОЛОВА

Светлана Баженова. ЭМИЛЬ БОЛЬШАЯ ГОЛОВА


Сказка-концерт Жака Бреля


Действующие лица:

ЖАК 
ЭМИЛЬ
РОЗАЛИ
СТЕФАНА, королева
БАЗИЛЬ, главный придворный
ПЕНЕЛОПА, мышь
ГАСТОН и АСТОР, сиамские близнецы
ФРАНСУАЗА, бородатая женщина
АНДРЕ, человек с мешком на голове
ОДНОРУКИЙ ЖЕФ
ЖИЗЕЛЬ, придворная
СТАРУХА, придворная
УРОДЦЫ
КОРОЛЕВСКИЕ СЛУГИ



КАРТИНА ПЕРВАЯ

ЖАК (показывая на свои лохмотья). Не думайте про него плохо, месье, если он так одет, и от него воняет рыбой. Ведь он перебивается, как может. Он рассказывает дурацкие истории, от которых не осталось и следа. Потому что все хотели их забыть, или не очень-то старались запомнить. К тому же, месье, он все путает. От того ему никто не верит. Никто не верит, а он говорит, что когда-то здесь стоял огромный замок, и в нем жили люди, и даже королева. А вот здесь сидел тощий попрошайка и его кружка всегда была пуста - никто не давал ему денег. И черт его знает, зачем он вообще тут сидел! И посреди площади собирались люди, или их пригоняли, как паршивый скот - карликов и бородатых женщин, уродцев с двумя головами или тремя ногами. И все они плясали под бешеную гармошку, пока не испустят дух. Кроме одного, месье. Кроме одного. Того осыпали золотом, присваивали ему титул и брали кривляться в придворный цирк уродов. И все думали про него: "Какой счастливчик!" Никто не знал, что на окраине леса, от которого теперь не осталось и следа - теперь там много каменных башен - никто не знал, что там, в убогой лачуге живет Эмиль. И у него такая огромная голова, что ее приходится стягивать кожаными ремнями и даже металлическим обручем. И его постоянно терзают мысли, но он не умеет писать, и песен никогда не пел. Поэтому он там сидит и мастерит дурацкие игрушки, и света белого не видит, и уже весь порос мхом. Но однажды он придумал, как построить корабль с крыльями, месье, и эта мысль бесилась в его голове так, что ремни стали впиваться в череп, и даже дышать он больше не мог. Тогда Эмиль с огромной головой выбежал на улицу, и сейчас же ослеп. Потому что был день и светило яркое солнце. Так все началось, месье. Так все началось...

Хижина Эмиля. Здесь темно и тесно. Все углы хижины, и даже потолок, затянуты паутиной. И пауков полно. Вдоль стен тянутся полки, уставленные макетами и изобретениями Эмиля. Внизу стены изрыты мышиными норами. Мыши тихо пищат, скребутся. Иногда маленькие черные тени перебегают из норки в норку. Окон в хижине нет. Круглая деревянная дверь запирается на тяжелый засов. Посреди хижины стоит стол, на нем - свеча, груды бумажных свитков и куча разного хлама для изобретений. Эмиль сидит за столом, опустив огромную голову. Базиль бегает из угла в угол, шугается мышей, отмахивается от пауков, вскакивает на стол, спрыгивает на пол, и снова принимается бегать.

БАЗИЛЬ. Я говорил тебе, чтобы ты носу из норы не показывал? Говорил?!
ЭМИЛЬ. Да, месье.
БАЗИЛЬ. Так какого черта ты выперся на улицу средь бела дня? Неблагодарная свинья! Я подобрал тебя и прячу здесь от верной смерти, рискуя репутацией, местом главного придворного и, может быть, собственной головой. А ты шляешься по окрестным лесам до потери зрения!
ЭМИЛЬ. Я только выглянул за дверь...
БАЗИЛЬ. Молчать! Хочешь, чтобы тебя схватили? Сегодня день рожденья у принцессы Розали, королевские гвардейцы уже рыщут повсюду в поисках новых уродцев для придворного цирка. Я окажу им услугу, если приволоку твою огромную голову. Что скажешь? Хочешь наружу?
ЭМИЛЬ. Нет, извините. Впредь я и шагу не ступлю за порог.
БАЗИЛЬ. Верно. Дай-ка мне какую-нибудь безделушку, я преподнесу ее принцессе.

Эмиль трогает руками свои поделки, выбирая, что подарить Розали.

ЭМИЛЬ. Принцесса Розали - красивая?
БАЗИЛЬ. А тебе что за дело?
ЭМИЛЬ. Я просто так спросил.
БАЗИЛЬ. Никогда не спрашивал.
ЭМИЛЬ. Никакого дела нет...
БАЗИЛЬ. Принцесса Розали страшно красива. Говорят, кормилица, увидев Розали впервые, скончалась на месте от разрыва сердца. И с тех пор принцессу никто не видел. Королева не хочет, чтобы от восторга передох весь замок.
ЭМИЛЬ. Как ей, наверное, одиноко.
БАЗИЛЬ. Принцессе Розали? Ничуть. У нее есть свой собственный придворный цирк уродов.
ЭМИЛЬ. Значит, уродам позволено на нее смотреть?
БАЗИЛЬ. Уродам - позволено. Потому что, во-первых, их не жалко, а, во-вторых, большинству из них чувство прекрасного чуждо.
ЭМИЛЬ. Да, я понимаю. Вот, возьмите.
БАЗИЛЬ. Что это?
ЭМИЛЬ. Подарок для Розали.

Эмиль показывает Базилю коробочку. Он поворачивает маленький ключик сбоку, коробочка открывается, из коробочки выплывает грациозная стеклянная мышка - она крутится на одной задней лапке под музыку.

БАЗИЛЬ. Что это за штуковина такая?
ЭМИЛЬ. Я назвал ее музыкальной шкатулкой.

Базиль достает из кармана кусочек пергамента и перо, пишет.

БАЗИЛЬ. Му-зы-каль-ная-я шка-тул-ка. Как она работает?
ЭМИЛЬ. Нужно повернуть ключ сбоку.
БАЗИЛЬ. По-вер-нуть ключ.
ЭМИЛЬ. И мышка будет крутиться под музыку, пока не кончится завод.
БАЗИЛЬ. Не кон-чит-ся за-вод.

Базиль складывает прячет кусочек пергамента, хлопает себя по карману.

БАЗИЛЬ. Чтобы не забыть.
ЭМИЛЬ. Все просто.
БАЗИЛЬ. Не рассуждай! Стряхни пауков с моего костюма.

Эмиль послушно, на ощупь, стряхивает пауков с костюма Базиля.

БАЗИЛЬ. К моему возвращению смастери себе новые глаза. На кой черт мне слепой слуга?!

Базиль уходит. Эмиль принимается за работу - мастерит себе устройство для зрения. Очень скоро он собирает странную штуковину, напоминающую очки, ремнями закрепляет ее на голове. Крутит колесики, расположенные по всему радиусу толстых стекол. Улыбается.



КАРТИНА ВТОРАЯ

ЖАК (бьет себя кулаком в грудь). Не надо думать, будто он продастся за копейку. Это не так, месье. Совсем не так. Ему подавай сочной рыбы, в которую можно впиться зубами, чтобы с подбородка потекла слюна на белую скатерть. Ведь когда-то он был хоть куда, месье. И даже при деньгах. Он продолжит, месье, не беспокойтесь. Не потому что вы бросили в кружку ломаный грош. Он многое помнит и от того много путает. Но про этих людей он знает наверняка. Прежде всего, это Андре, с мешком на голове, на которого не взглянешь, чтобы не помереть со страху. И который не умеет говорить, а может только хрипеть. И его скрюченные пальцы: на одной руке - три, на другой - целых шесть. Но если б вы хоть раз услышали, как он играет на гитаре - сердце рвется от радости. Таков был Андре! Еще Франсуаза с седой бородой, изъеденной вшами, в шали, побитой молью и в деревянных башмаках. Которая давно слетела с катушек и поет неприличные песни, или бормочет с блуждающим взглядом. С ней можно поговорить по душам, если отвлечь от привычных занятий... Гастон и Астор - братья-близнецы с одним телом на двоих и с разными мыслями. Но надо вам сказать, месье, что братья-близнецы - они толком не думают. Нет, месье, нет. Они - не думают. Они воюют. И когда один съест селедку, другой не спит ночь, мучаясь с желудком и проклиная свою мать. Однорукий Жеф. Он когда-то был плотником, да оказался на площади в неудачный час. Ну, и заставили его танцевать. А еще... А еще... А еще там есть Розали, прекрасная, как солнце и огромная, как луна!.. Но обо всем по порядку, месье. Обо всем по порядку...

Подземелье замка. Тут каменные стены, высокие потолки, множество арок. С потолка свисает огромная люстра. Под люстрой в кругу сидят все придворные уроды. Андре тихонько бренчит на гитаре. 

ЖЭФ. Пришло время молиться о моем спасении. Мне конец. Сегодня на мое место возьмут нового уродца, а мне отрежут голову.
ФРАНСУАЗА. Пусть возьмут кого-нибудь на место тех двоих. У них всегда есть одна голова про запас.
ГАСТОН. Замолчи, старая ведьма!
АСТОР. Если отрежут голову Гастона, я буду только рад.
ГАСТОН. Ах, вот как? Они, верно, отрежут ту голову, что поуродливее.
ФРАНСУАЗА. Два подлеца одинаковы с лица!
ЖЭФ. Нет! Нет! Мои дни сочтены. Я самый старый, самый слабый, и давно разучился весело шутить. Да и уродец из меня, прямо скажем, так себе... Я был отличным плотником. Я мог бы сделать себе деревянную руку.

Андре хрипит.

ФРАНСУАЗА. Не хрипи, Андре. Ты штучный экземпляр, тебе бояться нечего. Природа хохотала до упаду, когда ты появился на свет. Сыграй-ка лучше что-нибудь веселенькое для старины Жефа.
ЖЭФ. Сыграй, сыграй мне напоследок!

Андре играет.

ГАСТОН. Тише!
АСТОР. Слышите?
ГАСТОН. Кто-то идет!
ЖЭФ. Это за мной!
ГАСТОН и АСТОР. Это Розали!
ГОЛОС (из темного коридора). Жэф!
ЖЭФ. Розали?
ГОЛОС. Жэф, тебе крышка. Я подслушала их разговор.
ЖЭФ. Я знал!
ФРАНСУАЗА. Пусть заберут двухголового!
ГАСТОН. Пусть заберут эту старую ведьму!
АСТОР. Пусть заберут Гастона!
ГАСТОН. Я передумал. Отдайте им Астора!

Андре хрипит.

ФРАНСУАЗА. Андре, не хрипи!
ГОЛОС. Жеф, тебе надо выбираться!
ГАСТОН. От сюда можно выбраться?
АСТОР. Нет, конечно! Ну, что за идиот?
ГОЛОС. Помолчите! Жеф, идем со мной! Здесь есть потайной ход. Пойдешь по тоннелю - выберешься на полянку, дальше прямо через лес, минуешь речку, а там рукой подать до столярной мастерской.
ФРАНСУАЗА. Хорошо, что не двумя. А то - пиши пропало.
ГАСТОН И АСТОР. А как же мы?
ГОЛОС. Тсс! Головастикам, вроде вас, трудно затеряться в толпе. Здесь на много безопаснее.

Андре хрипит.

ФРАНСУАЗА. Нет, Андре, я на волю не хочу. Покуда мне не соберутся снести мою бородатую голову - я буду спать на мягкой перине и есть с золотого блюда. Выйдешь из замка - сейчас окажешься на помойке, а потом тебя все равно притащат на площадь. И уж  там, кто знает - сумеешь ты снова всех переплясать, или скопытишься в первый же день.
ГОЛОС. Жеф, ну же? Идем!
ЖЕФ (остальным уродцам). Прощайте!
ГАСТОН и АСТОР. Прощай, Жеф!

Андре хрипит.

ФРАНСУАЗА. Не хрипи, сказала!

Жеф уходит.



КАРТИНА ТРЕТЬЯ

ЖАК.  Но там были и другие. Были! - в залах, залитых светом. В залах, где полно зеркал и один человек множится на сотни. Среди них - Базиль. Крутит свои маленькие делишки в своем маленьком пальтишке и в башмаках с бантами. Который любит делать вид, но не имеет никакого вида. Без толку напускать на себя важности, когда не стоишь и гроша. Надо вам сказать, месье, эти люди - они не живут. Они не живут, месье. Они притворяются. Еще Жизель, которая все молчит или порет всякую чепуху, и за это часто получает по роже. Потом - старуха, которая без конца трясется, с нее уже песок сыплется. И никто даже не слышит, о чем говорят ее бедные руки. Она все время пудрится - но это все равно. Стефана - королева... Но о ней - ни слова, ни слова о ней. Не сочти его трусом, месье. Он скажет вам другое - лучше не попадаться этим людям на глаза, держитесь от них подальше. Они раскатают тебя в лепешку, если ты встанешь им поперек горла. Если им придутся не по нраву твои уши, или твой нос покажется им слишком большим - они мокрого места от тебя не оставят. Им дела нет до твоих слез. Они только и умеют, что ходить, задрав голову и смотреть на всех с высокой башни. От туда сверху ты  кажешься крошечной букашкой. Им нравится топтать и слышать треск. Они просят старого музыканта, чтобы он играл. И под визг прогнившего аккордеона пляшут на площади люди...

Королевский замок. Огромная комната, украшенная большими зеркалами в золотых рамах. Перед самым большим зеркалом стоит королева Стефана. По обе стороны от нее - Жизель и Старуха.

СТЕФАНА. Я выгуливаю свой наряд!
ЖИЗЕЛЬ. Я отвожу душу в безумствах своей глупости.
СТАРУХА. Я вывожу свою тень, гулять по городским площадям.
ЖИЗЕЛЬ. Я нахожу, что мы живем полной жизнью.
СТАРУХА. Я прогуливаю на рассвете доказательства своей бессонницы.
СТЕФАНА. Я катаю на коне свои настроения и причуды. И хожу под ручку с дураком. А тот клянется, что я красива.

Входит Базиль.

ЖИЗЕЛЬ. Этот дурак не знает, что Ваше Величество - сама переменчивость.
СТЕФАНА. Я прогуливаю своего черного пуделя по кличке Византия. И свою прическу с парфюмом китайских ночей.
БАЗИЛЬ. Я нахожу, что Ваше Величество кокетливы.
СТЕФАНА. Я красуюсь в драгоценностях, я катаюсь в карете.
БАЗИЛЬ. Как бы Ваше Величество хотели, чтобы я ее тянул...
СТЕФАНА. Довольно глупой болтовни! Где ты шлялся, Базиль? Я успела три раза переодеться. Я так взволнована. Посмотрите, как  я бледна!
БАЗИЛЬ. Клянусь, вы прекрасны. Как, впрочем, всегда.
СТЕФАНА. Что за адская вонь?

Базиль достает из кармана духи, брызгает на себя.

БАЗИЛЬ. Это ландыш, Ваше Величество!
СТЕФАНА (закашлявшись). Черт знает, что такое! Какая гадость! Лучше держитесь от меня подальше с вашим ландышем. Не хватало еще, чтобы я провоняла насквозь... (Старухе.) Дорогая, с вас снова осыпалась пудра. Приведите себя в порядок. Натуральная мышь!
БАЗИЛЬ. Кстати, о мышах. Мой скромный подарок ко дню рожденья принцессы.
Базиль преподносит Стефане музыкальную шкатулку Эмиля.
БАЗИЛЬ. Сказать по правде, всю ночь сидел над этим.
СТЕФАНА. Это твое новое изобретение?
БАЗИЛЬ. Ничего особенного, милая безделушка.
СТЕФАНА. И как оно называется?
БАЗИЛЬ. Одну секунду.
Базиль ищет в карманах.
СТЕФАНА. А как это работает?
Стефана вертит коробочку в руках.
БАЗИЛЬ. Сейчас-сейчас... Вот! (Читает). Музыкальная шкатулка. Нужно повернуть ключ сбоку, и мышь будет кружиться под музыку, пока не кончится завод.
СТЕФАНА. Ты никогда не помнишь названий своих же собственных изобретений, и всегда читаешь по бумажке.
БАЗИЛЬ. Ах, Ваше Величество, я так рассеян!
СТЕФАНА. Ах, Базиль, только такая добрая королева как я, может держать при дворе рассеянного гения.
БАЗИЛЬ. Скорее поверните ключ! Пока мы оба не забыли, что делать с этой коробкой.
Стефана поворачивает ключ.
СТЕФАНА. Опять мышь, фу!
БАЗИЛЬ. Но Розали любит мышей.
ЖИЗЕЛЬ (смеется). Да, вкусы принцессы оставляют желать лучшего!
СТАРУХА. Помолчите, Жизель.

Жизель получает оплеуху от Стефаны.

ЖИЗЕЛЬ (плачет). Я только хотела сказать, что принцессе Розали могло бы пойти на пользу наше общество.

Еще одна оплеуха.

СТЕФАНА. Розали выйдет в свет тогда, когда я этого пожелаю. И ни днем раньше. Вам это ясно, Жизель?
ЖИЗЕЛЬ (плачет). Да-а-а...
СТЕФАНА. И довольно. Еще хоть раз вы заведете подобный разговор без моего позволения - я велю вас так разукрасить, что вы примите участие в следующих плясках. Это я вам обещаю. А теперь припудрите носик, пора начинать - на площади нас заждались.

Стефана, Базиль, Жизель и Старуха выходят на балкон самой высокой башни замка. На площади толкутся сотни хромых, сирых и убогих - карлики, калеки, бородатые женщины, исполины.

БАЗИЛЬ (кричит во всю глотку). Подданные нашего королевства! Я объявляю о начале состязания за место шута в придворном цирке уродов! Сегодня, в день рожденья нашей прекрасной принцессы Розали, мы устроим дьявольские пляски. Все вы, добровольно и по принуждению, явившееся на эту площадь будете танцевать до тех пор, пока не испустите дух. Последний выживший будет титулован, осыпан золотом и зачислен в придворные. Напоминаю, что любой, кто попытается бежать или прекратить танец, будет казнен. Начинайте по моему сигналу!



КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ

ЖАК (бьет себя кулаком в грудь). Он ненавидит всю эту шумную музыку, танцы под аккордеон. И сам аккордеон. Но послушайте, месье! Он расскажет вам о том, что кто-то еще был счастливым в тот день. Ведь он сам тащился до окраины леса - пешим ходом, босой. С деньжатами уже было туго. Он нашел ту лачугу, где Эмиль Голова мастерил для принцессы прекрасные вещи. Он вошел и сказал: довольно, Эмиль! Что с того, что  какой-то набитый дурак будет брызгать слюной? Он вернется не скоро. Пойдем, посмотрим, Эмиль, на ясное небо. День сегодня хорош, а ты не знаешь об этом. Ты не слышал еще, как в полуденный зной нарастает тишина и только море разрывается об огромные скалы. Сердце – путешественник, будущее – случайность. Пойдем же со мной! Видишь? Видишь, Эмиль? Он знает названия всех цветов, что растут в этом лесу, и по песням легко различает всех птиц. Он помнит эти деревья еще вялой порослью, а теперь в их тени можно сладко дремать. Но дремать сейчас не время. Так идем же, Эмиль!

Лесная поляна. Ярко светит солнце, на небе - ни облачка. Поют птицы, порхают бабочки. Эмиль ловит бабочек, внимательно рассматривает их через свои особенные очки, и отпускает на волю. Заметив на поляне зеленый холм, Эмиль устраивается на нем - отдохнуть.

РОЗАЛИ. Ты в своем уме?! Какого черта?! Что ты делаешь?!

Холм встает в человеческий рост и скидывает с себя Эмиля.

ЭМИЛЬ. Прошу прощения. Я, было, принял вас за холм...
РОЗАЛИ. Еще издеваешься? Давай каждый встречный урод будет тыкать мне моим же брюхом?! На себя посмотри!  У самого башка размером с тыкву!
ЭМИЛЬ. Но я не хотел вас обидеть. И дело вовсе не в ваших размерах. Меня сбило с толку зеленое платье.
РОЗАЛИ. Ага! Заливай! Придумай что почище! Хороша шутка - карабкаться на меня, словно на гору. Очень остроумно. Просто обхохочешься.
ЭМИЛЬ. Право же, я не стал бы так зло шутить...
РОЗАЛИ. Откуда мне знать?
ЭМИЛЬ. Просто поверьте мне на слово.
РОЗАЛИ. Да кто ты такой? И почему не пляшешь на площади с остальными уродами? Убирайся! Это моя полянка.
ЭМИЛЬ. Меня зовут Эмиль. Я не очень хороший танцор, от того предпочитаю держаться подальше от королевского замка. А о том, что эта поляна принадлежит вам - я не знал. И если вам будет угодно, я поищу себе другую.
РОЗАЛИ. Любая поляна в этом лесу - моя. И лес тоже мой. Все мое.
ЭМИЛЬ. Как же это может быть?
РОЗАЛИ. Это запросто! Только так! Я принцесса. Ясно тебе? Что? Съел?
ЭМИЛЬ. Что - съел?
РОЗАЛИ. Я - принцесса! Съел?
ЭМИЛЬ. Я вас не понимаю. Вы, верно, хотите узнать, не голоден ли я. Отвечу вам, что я не ел с прошлого вторника, так что сыт по горло.
РОЗАЛИ. О, странный...
ЭМИЛЬ. Простите, ваше имя - Розали?
РОЗАЛИ. Ну, разумеется, мое. Как и все остальное, повторяю.
ЭМИЛЬ. Вы - та самая принцесса Розали?
РОЗАЛИ. Ты опять за свое? Что значит - та самая? Что это значит? Снова - укол? Оставь меня в покое, наконец! Убирайся прочь!
ЭМИЛЬ. Не ругайтесь. Я сейчас уйду.
РОЗАЛИ. Так уходи! Ну, чего ты стоишь? Давай проваливай!
ЭМИЛЬ. Сейчас-сейчас...
РОЗАЛИ. Ну?
ЭМИЛЬ. Простите, не могу. Я понимаю, может быть, я не самый хороший собеседник. Мне не часто приходится разговаривать с людьми. Все свое время я провожу в обществе мышей. Не подумайте, что я жалуюсь. Беседы с ними бывают чрезвычайно увлекательны...
РОЗАЛИ. Ты любишь мышей?
ЭМИЛЬ. Сказать по правде, выбирать не приходится. Но мы очень дружны со старой Пенелопой.
РОЗАЛИ. Пенелопа-мышь - твой друг?
ЭМИЛЬ. Да, единственный.
РОЗАЛИ. Я знаю ее. Она таскает объедки с королевского стола. Очень проворная, хотя ей давно перевалило за два мышиных века. На прошлой неделе куда-то пропал ее мышонок Матье, слыхал?
ЭМИЛЬ. Ужасное горе! Пенелопа безутешна. Никак не придумаю, чем ей помочь.
РОЗАЛИ. А я пришла сюда - тихонько поплакать о ее мышином горе...
ЭМИЛЬ. В самом деле?
РОЗАЛИ. Да! Хочешь поплакать вместе со мной? Я подвинусь, так и быть. Садись!
ЭМИЛЬ. Я бы с радостью поплакал вместе с вами. Но боюсь, ничего не выйдет.
РОЗАЛИ. Что такое?
ЭМИЛЬ. Видите ли, мне прежде не доводилось плакать. Стыдно признаться. Я не умею.
РОЗАЛИ. Глупости! Плакать умеют все. Чуть только подумаешь о чем-нибудь по-настоящему грустном - сейчас потекут слезы. Что - нет?
ЭМИЛЬ. Нет.
РОЗАЛИ. Может быть, тебе совсем не жаль Матье?
ЭМИЛЬ. Жаль! Очень жаль!
РОЗАЛИ. И все равно - не получается?
ЭМИЛЬ. Нет, не получается.
РОЗАЛИ. Сейчас я тебя научу. Вот смотри...

Розали строит плаксивую гримасу, пыжится изо всех сил, но расплакаться не может.

РОЗАЛИ. Нет, не могу. Проклятье!
ЭМИЛЬ. Давайте оставим это занятье?
РОЗАЛИ. Давай оставим! Что же мы будем делать?
ЭМИЛЬ. Можно просто глазеть.
РОЗАЛИ. Глазеть?
ЭМИЛЬ. Да, глазеть вокруг.

Глазеют.

ЖАК. Ноги в ручье. Он смотрит, как течет жизнь. Смотрит, не говоря ни слова. Милые рыбки рассказывают ему истории, делая круги. А он отвечает, высекая на воде милые слова, слова в его стиле. И мадам стрекоза склоняется к его лицу. Он видит свое отражение, он видит идиота.
РОЗАЛИ. И какого же глазеть вокруг через эти штуковины?

Розали указывает на странные очки Эмиля. Эмиль зажмуривает глаза, снимает с себя очки и протягивает их Розали. Розали надевает очки.

РОЗАЛИ. Что за фокусы? Будто ночь наступила... Темно! Даже звезды на небе видать.
ЭМИЛЬ. Это окулярисы, они помогают мне видеть при дневном свете. Я к нему не привычен. Покрутите вот это колесико.
РОЗАЛИ. Эй, посмотри! И снова солнце! А если так? Вот это да! Эмиль! Что с твоей головой?

Розали трогает голову Эмиля.

РОЗАЛИ. На ощупь - такая же огромная, как прежде, а смотришь - совсем обычных размеров. Нормальная, человеческая голова.
ЭМИЛЬ. Да. Если щелкнуть вот этим затвором - можно увидеть человека, какой он есть. Вернее, каким бы он был, если бы не...
РОЗАЛИ. Если бы не уродство?
ЭМИЛЬ. Да.

Молчание.

РОЗАЛИ. Эмиль, а ты не мог бы посмотреть на меня чрез эти штуковины?

Эмиль надевает окулярисы.

РОЗАЛИ. Ну?
ЭМИЛЬ. Что?
РОЗАЛИ. Какая я?

Молчание.

ЭМИЛЬ. Не знаю. На себя не похожа.

Розали отбирает у Эмиля окулярисы, достает зеркальце из кармашка, смотрится в него.

РОЗАЛИ. Это - я? Надо же... Не шар.
ЭМИЛЬ. Не шар.

Эмиль щелкает затвором.

ЭМИЛЬ. Но так, по-моему, на много лучше.

Молчание.

ЭМИЛЬ. Еще можно сделать так... Видите? Будто смотришь через увеличительное стекло.

Эмиль ловит бабочку, подносит ее к самому носу Розали.

ЭМИЛЬ. Полюбуйтесь - это бабочка!
РОЗАЛИ. Будто я не знаю, что это такое.
ЭМИЛЬ. Видите, какой узор на крыльях? Очень тонкая работа.
РОЗАЛИ. Почему она не летит?
ЭМИЛЬ. Все, отлетала. Состарилась за день.
РОЗАЛИ. Красивая.
ЭМИЛЬ. Вечереет. Я должен идти.

Розали отдает Эмилю окулярисы.

ЭМИЛЬ. Простите, что принял вас за холм. Впредь я не буду таскаться по лесу. Был рад знакомству. Прощайте.
РОЗАЛИ. А ну, стой! Дурак!
ЭМИЛЬ. Прошу прощения?
РОЗАЛИ. Катись ко всем чертям со своими просьбами. Эмиль, ты - осел!
ЭМИЛЬ. Я опять вас чем-нибудь обидел?
РОЗАЛИ. Только попробуй не шляться по лесу, я тебя из под земли достану! С сегодняшнего дня половина этой поляны принадлежит тебе. Можешь приходить сюда, когда захочешь. Тебе ясно?
ЭМИЛЬ. Ясно.
РОЗАЛИ. Вот и проваливай!
ЭМИЛЬ. Хорошо. До свиданья, Розали.
РОЗАЛИ. До свиданья... Эмиль.



КАРТИНА ПЯТАЯ

Королевский замок. Огромная комната, украшенная большими зеркалами в золотых рамах. Франсуаза, братья Гастон и Астор, Андре и Базиль стоят в ряд перед королевой Стефаной

СТЕФАНА. Где Однорукий Жеф?!!
ФРАНСУАЗА. Кто бы знал.
ГАСТОН. Деру дал.
АСТОР. Слинял.
ГАСТОН. Смылся.
АСТОР. Смотался.
ГАСТОН. Улизнул.
СТЕФАНА. Ну, довольно!

Андре хрипит.

СТЕФАНА. Узнаю, что вы его покрываете...
ФРАНСУАЗА. Черта с два!
ГАСТОН. Беса лысого!
АСТОР.  Нет дураков!

Андре хрипит.

ФРАНСУАЗА. Верно, прячется где-нибудь в подземных лабиринтах.
ГАСТОН. Чулкуется.
АСТОР. Таится.
ГАСТОН. Шнуркуется.
АСТОР. Шубится.
СТЕФАНА. Ну, будет!
ФРАНСУАЗА. Я сама переломлю ему хребет - пусть только он мне попадется.
ГАСТОН. Убью.
АСТОР. Уложу.
ГАСТОН. Прикончу.
АСТОР. Скошу.
ГАСТОН. Притюкну.
АСТОР. Пришлепну.
ГАСТОН. Прирежу.
АСТОР. Прихлопну.

Андре хрипит.

СТЕФАНА. Пошли вон!

Уродцы уходят. 

БАЗИЛЬ. Ваше Величество чем-то обеспокоены?
СТЕФАНА. Обеспокоены! Уродец, живший в замке и видевший Розали, гуляет на свободе! А если он начнет болтать?
БАЗИЛЬ. Что же такого он может выболтать?
СТЕФАНА. Базиль, ты мне давно и верно служишь.
БАЗИЛЬ. Ровно двадцать лет, Ваше Величество!
СТЕФАНА.  Твой незаурядный ум, твоя изобретательность, талант  - все это, бесспорно, делает тебе честь... Рост немного подкачал, ну да ладно.
БАЗИЛЬ. О, благодарю!
СТЕФАНА. Но могу ли я доверять тебе, Базиль?
БАЗИЛЬ. Безусловно.
СТЕФАНА. Мне было бы жаль потерять такую светлую голову. А ее придется потерять - даже не сомневайся - если ты хотя бы кому-нибудь проболтаешься о том, что я тебе сейчас расскажу. Подумай хорошенько, Базиль. И, между тем, ты можешь оказать мне большую услугу, если поклянешься хранить молчание и сделаешь то, о чем я тебя попрошу.
БАЗИЛЬ. Я весь в внимании.
СТЕФАНА. Ты ведь никогда не видел принцессу Розали, верно?
БАЗИЛЬ. Нет, никогда.
СТЕФАНА. И ты понятия не имеешь, почему я прячу ее в подземелье замка?
БАЗИЛЬ. Где прячете? В подземелье?
СТЕФАНА. Ну, а где же ей еще быть? Да, она живет там, вместе с остальными уродами. Потому что, Базиль - я открою тебе страшную тайну - она сама урод. Она огромна, как гора. Девочка-шар - так они зовут ее меж собой. Но все же, она моя дочь, и я люблю ее. И адские пляски на площади - все для нее. Вообрази, какого бы ей было при дворе? Не думай, что меня не заботит ее окружение. Я ведь выбираю только лучших из уродцев - самых сильных, веселых и выносливых... Но больше так продолжаться не может. Я устала, Базиль. К тому же, Розали - наследница престола. Рано или поздно правда выплывет наружу, мне придется ее показать. Базиль, ты не мог бы соорудить для Розали корсет?
БАЗИЛЬ. Что?!!
СТЕФАНА. Такой корсет, чтобы утянуть ее, уменьшить, сдавить. Такой корсет, который сжимал бы ее до человеческих размеров.
БАЗИЛЬ. Я не знаю, Ваше Величество... Я никогда не....
СТЕФАНА. Ты отказываешься?!
БАЗИЛЬ. Нет, что вы! Я только хотел сказать, что никогда не занимался изобретением предметов женского туалета.
СТЕФАНА. Так займись.
БАЗИЛЬ. Смогу ли я...
СТЕФАНА. О, Базиль, чего только не делают люди, когда речь идет о спасении их жизни. Твой, мягко говоря, ущербный рост может сыграть с тобою злую шутку, если ты перестанешь быть полезным. Пополнишь ряды карликов на площади - и до свиданьица!
БАЗИЛЬ. Мне... Думаю, мне потребуются размеры.
СТЕФАНА. Но это другой разговор. Сегодня объявлен пышный прием - тебе быть не обязательно. Принимайся за работу. Время не ждет. Тик-так, тик-так!.. Не смею больше задерживать.

Базиль уходит. Стефана хлопает в ладоши. Входят Жизель и Старуха.

СТЕФАНА. Я выгуливаю свой наряд!
ЖИЗЕЛЬ. Я отвожу душу в безумствах своей глупости.
СТАРУХА. Я вывожу свою тень, гулять по городским площадям.
СТЕФАНА. Я нахожу, что мы живем полной жизнью.



КАРТИНА ШЕСТАЯ

Хижина Эмиля. Эмиль сидит за столом, перед ним лежит мертвая бабочка. Из крошечных деталей он мастерит точно такую же, только механическую. Как только Эмиль заканчивает свою работу, механическая бабочка принимается летать по комнате, скрипя крыльями. Дверь в хижину отворяется. И прежде, чем входит Базиль, Эмиль успевает поймать бабочку и спрятать ее в карман.

БАЗИЛЬ. Эмиль, мальчик мой! Посмотри, что я тебе принес!
ЭМИЛЬ. Что, месье?
БАЗИЛЬ. Объедки с королевского стола!
ЭМИЛЬ. Благодарю.
БАЗИЛЬ. Вот, вот, и вот.

Базиль выкладывает объедки на стол перед Эмилем.

БАЗИЛЬ. Ешь, не стесняйся.
ЭМИЛЬ. Я сыт еще с прошлого вторника. Разрешите отдать это Пенелопе? Ее мышонок Матье наконец-то нашелся, его нужно кормить...
БАЗИЛЬ. Ей-богу, не до мышиной возни. Эмиль, дай-ка я немного ослаблю эти ремни.
ЭМИЛЬ. Не стоит.
БАЗИЛЬ. Конечно, стоит. Пусть кровь приливает в голову. Вот так-то лучше. Послушай, Эмиль. Окажи мне услугу. А потом проси, чего хочешь. Я даже подарю тебе свои старые башмаки, если попросишь.

Базиль разворачивает перед Эмилем огромный пергамент. На пергаменте изображена Розали, перечеркнутая несколькими линиями. 

БАЗИЛЬ. Дело государственной важности. Взгляни-ка. Видишь это огромное чудовище? Ты не мог бы придумать такую штуку, что-то вроде корсета, чтобы немного поприбрать все это уродство? Понимаешь? Сжать до человеческих размеров.
ЭМИЛЬ. Розали...
БАЗИЛЬ. Что?
ЭМИЛЬ. Я хотел сказать... Разве вы?! Разве вы не лучше меня понимаете в нарядах?
БАЗИЛЬ. Черт тебя дери! Это не наряд! Это огромное устройство для сжатия несжимаемой массы!
ЭМИЛЬ. Простите, но я не представляю, как это можно сделать.
БАЗИЛЬ. Конечно, представляешь. И ты сделаешь все, что я тебе велю. А иначе!.. Иначе ты никогда не выйдешь отсюда. Я посажу тебя на цепь, как паршивого пса.
ЭМИЛЬ. Но это же не корсет! Это орудие пытки! В нем можно замучить человека до смерти.
БАЗИЛЬ. Значит, ты знаешь, как это сделать? Напряги свою голову еще немножко. Может, придумаешь, как обойтись без смертельного исхода. Для всех нас.
ЭМИЛЬ. Я не буду этого делать.
БАЗИЛЬ. Что ты сказал?
ЭМИЛЬ. Я не буду этого делать. Простите.
БАЗИЛЬ. Ты в своем уме? Или, может быть, здесь слишком душно? Я открою дверь - запущу немного свежего воздуха. Так лучше? Чувствуешь, как легкий ночной ветерок гуляет по комнате? Как он колышет твои нечесаные лохмы? О, а этот запах. В лесу так дивно пахнет, не правда ли? Дыши, дыши глубже, Эмиль. Слышишь, как поют ночные птахи? Дивно! Дивно! Здесь, в лесу я становлюсь поэтом. Обстановка располагает. Тебе ведь хочется туда, Эмиль, а? В лес, на свободу... Скажи - ведь хочется? Так сделай этот чертов корсет и иди на все четыре стороны! Я дарую тебе свободу. А до тех пор ты будешь сидеть здесь - под замком и на цепи. Ясно?
ЭМИЛЬ. Это все равно. Под замком, на цепи, с мешком на голове. Хоть сейчас вздерните меня на виселице или передайте в руки королевским гвардейцам - я не стану делать того, о чем вы меня просите.

Молчание.

БАЗИЛЬ. Вот как? Изволь. Будет тебе и мешок, и виселица, и гвардейцы. Но прежде ты соберешь этот чертов корсет! Жизнью клянусь!

Базиль роется в хламе Эмиля.

БАЗИЛЬ. Цепь, цепь... Где же цепь? Во-о-от она, це-е-епь! Иди-ка сюда. Нет, не за ногу, за шею.

Базиль сажает Эмиля на цепь.

БАЗИЛЬ. Во-о-от так. Пройдись, пройдись... И сла-а-авно, и хорошо. Теперь замок.

Базиль находит на полке огромный замок с ключом.

БАЗИЛЬ. Твоих рук дело? Исправный?
ЭМИЛЬ. Исправный.

Базиль проверяет замок.

БАЗИЛЬ. Испра-а-авный. Вот и сиди. Сиди, сиди. Посмотрим, что ты запоешь через день-другой. Другую песню запоешь! Посмо-о-отрим...

Базиль уходит. Эмиль достает из кармана механическую бабочку, разжимает ладонь. Бабочка летает вокруг Эмиля.



КАРТИНА СЕДЬМАЯ

ЖАК. Нет-нет! Замолчите птицы! Сейчас не время для песен. Какой теперь смысл в вашем радостном визге? Эмиль не придет. А ты, старый музыкант, заткни-ка свой аккордеон. Без толку растягивать меха. Эмиль не придет. Что до вас, легкомысленные цветы, я сейчас вытопчу вас ногами. Нечего радовать глаз, нет больше радости. Говорят же вам - Эмиль не придет. Замолкни, ручей, иссохни под палящим солнцем - Эмиль не придет. Да и ты, солнце, убирайся-ка к черту. Хватит пялиться на всех с такой довольной рожей. Что тебя веселит? Что хорошего? Эмиль не придет! Прячьтесь в норы, белые кролики, или я зажарю вас на ужин. У меня будет славный ужин, да! Только Эмиль на него не придет. А ты, Розали, ты сиди, где сидишь. Ты еще ни черта не знаешь. Ты довольна происходящим. Но Эмиль не придет.

Лесная поляна. Ярко светит солнце, на небе - ни облачка. Поют птицы, порхают бабочки. На поляне сидит Розали и ест пирожные с кремом. Появляется мышь Пенелопа.

РОЗАЛИ. Лопни мои глаза! Пенелопа?! Что ты тут делаешь? Здесь полно полевых мышей. А они не очень-то жалуют придворных норушек, вроде тебя.
ПЕНЕЛОПА. Ах, позвольте. Для начала, придворная я  лишь от части. И кормлюсь  у вас только тогда, когда у Эмиля все уже съедено. В во-вторых, я не могла не явиться, потому что, собственно, Эмиль меня и сюда и послал.
РОЗАЛИ. Какое замечательное изобретение - мышиная почта! Эмиль на выдумки горазд. Но как же некрасиво с его стороны гонять уже немолодую мышь!
ПЕНЕЛОПА. Ерунда! Я в отличной форме! На прошлой неделе я произвела на свет шесть прекрасных малышей. Когда малютки немного подрастут, я представлю их вашему королевскому высочеству. Вы могли бы взять их на службу посыльными и платить каждому по три сырных крошки в день.
РОЗАЛИ. А не треснут?
ПЕНЕЛОПА. Но они же будут королевскими гонцами!
РОЗАЛИ. Не нашелся Матье?
ПЕНЕЛОПА. О, нашелся!
РОЗАЛИ. Какое счастье!
ПЕНЕЛОПА. Вообразите, он сбежал из дому и вырыл себе отдельную нору. Теперь живет самостоятельно. И уж сам таскает объедки с королевского стола. Ему, право, удается это даже ловчее, чем мне. Иной раз чуть припоздаю - а он уж все подчистил.
РОЗАЛИ. Возьми себе пирожных.
ПЕНЕЛОПА. О, нет-нет. Все, что мне нужно, я могу стащить сама.
РОЗАЛИ. Бери! Это плата за труды.
ПЕНЕЛОПА. За какие труды?
РОЗАЛИ. Послание! Ты сказала, у тебя для меня есть послание от Эмиля.
ПЕНЕЛОПА. Ах, боже мой, Эмиль! Совсем забыла. Видите, как легко меня сбить с толку? Ничего не могу удержать в голове. Что же мне велено было вам передать? Ей-богу, не помню...
РОЗАЛИ. Вероятно, что Эмиль задерживается? Что мне надо сидеть и ждать его тут.
ПЕНЕЛОПА. трясет головой.
ПЕНЕЛОПА. Нет-нет! Не то, совсем не то! Другое! Что-то нехорошее. Эмиль был грустный, когда говорил это.

Молчание.

РОЗАЛИ. Может быть, он сказал, что не придет сегодня?
ПЕНЕЛОПА. Да, верно! Так он и сказал! Вспомнила! Но там было что-то еще...
РОЗАЛИ. Значит, мне можно его не ждать?
ПЕНЕЛОПА. Уж это наверняка.
РОЗАЛИ. А когда он придет - не сказал?
ПЕНЕЛОПА. Сказал! Это я помню! Сказал!
РОЗАЛИ. Ну же, Пенелопа? Когда?
ПЕНЕЛОПА. Никогда!
РОЗАЛИ. Никогда?
ПЕНЕЛОПА. Никогда!
РОЗАЛИ. Что это значит?
ПЕНЕЛОПА. Это значит, что вы с ним больше не увидитесь. Вот-вот... Я начинаю вспоминать! Он в точности это и сказал: "Мы больше никогда не увидимся. Я так решил". И еще он говорил про какой-то ужас, кошмар, про то, что он чего-то не сумеет пережить... Словом, он не совершит ошибки, не покинет хижины.
РОЗАЛИ. Ах, вот как? Ужас? Кошмар? Не сумеет пережить? Так, значит? Я - ужас? Я - кошмар? Это он сказал? Отвечай! Это?!
ПЕНЕЛОПА. Не знаю... Не помню.. Не уверена... Думаю, что нет...
РОЗАЛИ. Конечно! Кому нужна девочка-гора! На что она годна? От холма на поляне - и то больше радости. С ним, по крайней мере, нет нужды разговаривать.
ПЕНЕЛОПА. Успокойтесь, принцесса! Мне сейчас не упомнить всего, что сказал Эмиль, но вы не должны на него сердится. Кажется, он говорил, что кому-то угрожает опасность. И поэтому - да, именно поэтому! - он не явился.
РОЗАЛИ. Трус! Предатель! Обманщик! Дурак! С каких это пор Эмиля  заботит его безопасность?.. Его вдруг стали пугать пляски на площади? Боится, что поймают? В прошлый раз ничего не боялся. Уселся на королевскую дочь, насвистел ей песен, получил в подарок полполяны и был таков. Вот мое ему послание! Именем королевы Стефаны я запрещаю Эмилю Большой Голове приходить на эту полянку, сидеть здесь и плакать о мышином горе. Здесь, и где бы то ни было еще. Впредь и вообще. И дальше... И во веки веков! (Плачет.)
ПЕНЕЛОПА. Важное... Важное...  Там было что-то очень важное. (вдруг, бодро) Поди ты! Самое главное-то я забыла!
РОЗАЛИ. Что?
ПЕНЕЛОПА. Да  вот как бы вспомнить!..

Розали рыдает в голос.

ПЕНЕЛОПА. Успокойтесь, милая, прошу вас.
РОЗАЛИ. Я было подумала, что мы подружились. Идиотка! Кто захочет со мной дружить?
ПЕНЕЛОПА. Все захотят! Разве вас не любят все, кого вы знаете?
РОЗАЛИ. Не такое большое у меня окружение, чтобы делать выводы. Единственный человек, с которым я встретилась за пределами замка, не пожелал видеть меня второй раз. А ведь он и сам, знаешь, не самый красивый на свете.
ПЕНЕЛОПА. У вас доброе сердце!...
РОЗАЛИ. Отстань от меня со своим добрым сердцем! Кому оно нужно - твое доброе сердце? Если б можно было его вырвать из груди и обменять на человеческую внешность - я бы так и сделала!
ПЕНЕЛОПА. Розали, какой ужас!
РОЗАЛИ. Да! Да! Да!
ПЕНЕЛОПА. Ах, я чую, хвостом чую, что ваши слезы напрасны! И что я тому виной, потому что - убейте! - не помню самого главного. Несла-несла, да расплескала по дороге. Но это известие должно было вас всего лишь опечалить. А вы в натуральном припадке!
РОЗАЛИ. Хватит! Ничего больше знать не желаю. И никаких посланий принимать не стану. Забирай корзину с пирожными и уходи. Уходи! Оставь меня!

Пенелопа берет корзину. Грустно тащится с ней через поле. Корзина размером с мышь.



КАРТИНА ВОСЬМАЯ

ЖАК. В своей темной конуре, словно пес на цепи, сидит бедный Эмиль. Он даже пальцем не шевелит. И каждый вечер приходит Базиль - белый от страха. Он визжит!  И Эмиль затыкает уши. А Базиль, захлебываясь слюной и суча руками, как беспомощный младенец, удаляется прочь - слушать вопли вздорной королевы. Потом еще приходит Пенелопа и говорит, что Эмиль теперь проклят. Что Девочка-шар желает вырвать из груди свое доброе сердце и стать такой же, как все. И по щекам Эмиля течет вода - он не знает, от чего, такого прежде с ним не бывало. Он думает, что, наверное, болен от того, что много времени был на солнце. И Эмиль собирает в кучу весь свой хлам и принимается за работу.  Ремни трещат на его огромной голове, и даже кажется, что она сейчас разорвется - так много бешеных мыслей... И вот уже готово страшное железное чудовище - оно сдавит принцессу. Ладно, пусть! Пусть хрустят ее кости, пусть она не вдохнет, не выдохнет, раз ей так этого хочется. Пусть все смотрят на нее с восхищением. Всем плевать, чего это стоит. Но пусть так будет, пусть. Пусть...

Хижина Эмиля. Посреди хижины, прямо над столом висит железный корсет. Эмиль сидит в углу, закрыв лицо руками. Врывается Базиль. Он хватает Эмиля за железный ошейник и таскает его вокруг стола.

БАЗИЛЬ. С меня довольно! Молись о легкой смерти, несчастный! Рыловорот! Страшила! Отморозок! Выродок!

Вдруг Базиль замечает корсет, подвешенный к потолку. Замирает от восторга.

БАЗИЛЬ. О-о-о-о! Вот это да! Эмиль! Ты сделал это! Чудо, прелесть, просто сказка... Как? Как это называется?

Молчание.

ЭМИЛЬ. Сжимало.
БАЗИЛЬ. Сжимало... Клянусь титулом главного придворного, это лучшее из всего, что ты когда-либо делал. Глаз не оторвать. Теперь ты все получишь... (Счастливо смеется.) Мешок на голову, петлю на шею, королевских гвардейцев, танцы на площади. Все, все, все! Уму не постижимо. Я уж было совсем отчаялся. Я почти разочаровался в тебе, Эмиль! Но нет. Ты оказался не из тех, кто предает доверие.
ЭМИЛЬ. Умоляю вас, только не мешкайте с казнью.
БАЗИЛЬ. Ах, нет! Я ждал, и ты подождешь. Должна же быть на свете справедливость!

Из кармана Эмиля вылетает механическая бабочка. Базиль немедленно ловит ее.

БАЗИЛЬ. О, как кстати! Маленький презент для принцессы по случаю ее выхода в свет. Я рассыпаюсь в благодарностях, Эмиль!

Базиль снимает корсет с петель.

БАЗИЛЬ. Я бы побыл с тобой еще немного. Но мне надо спешить - сроки поджимают. Нужно немедленно доставить корсет во дворец. Не взыщи!

Базиль смеется. Уходит, не забыв запереть дверь на замок.

ЭМИЛЬ. Что же я наделал?



КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

ЖАК. Все воображают себя кем-нибудь. А он... (Бьет себя кулаком в грудь.) Он был самым гордым. Он воображал себя собой, месье. Да, он таков. Он чихал на моду, и плевал на людские обычаи, он вообще плевал на все, что было ему не по душе. Но бедняжка Розали, она сдалась, месье. Она сдалась пошлякам, и ее ребра трещали, ей было нестерпимо больно, она и дышала-то с трудом. Но проливала слезы по другой причине. Не от треска ребер, не от боли в груди, нет, месье. От того, что сдалась. А деваться-то уже некуда. И назад дороги нет. Пора выйти в свет, пора показать себя во всей красе. Где твои манеры, ну же? Выше нос. Можешь спеть им песню. Розали! Пусть все будут довольны. Теперь ты принцесса с витрины в корсете и в кринолине. Так о чем горевать? Не думай! Выгуливай свое новое платье, выгуливай свою прическу, свой новый аромат.

Королевский замок. Огромная комната, украшенная большими зеркалами в золотых рамах. Посреди комнаты стоит ширма. Перед ширмой - Базиль и Стефана. Слева от ширмы расположился придворный оркестр. Справа, на возвышении, стоят два кресла.

СТЕФАНА. Это выше моих сил! Сердце рвется на части! Эти вопли! Этот громкий треск! Что за треск?
БАЗИЛЬ. Ребра, Ваше Величество. На Розали затягивают корсет.
СТЕФАНА. А этот страшный хрип!
БАЗИЛЬ. От недостатка воздуха... Розали никогда не носила корсетов. О, конечно, ей надо немного попривыкнуть к тому, что в обществе глубоко дышать не приходится.
СТЕФАНА. Да, да... Красота требует жертв. Пора и Розали узнать об этом. Кстати говоря, раз уж вы на все руки мастер, почему не сделаете себе механические ноги? Или не вставите себе пять-шесть лишних позвонков, чтобы казаться выше? Над вами уже весь двор потешается. Да и я испытываю неловкость всякий раз, когда представляю вас кому-нибудь своим главным придворным. Прекрасная Стефана, Светлая Королева, Гроза Уродцев... и рядом вы. Какое-то, понимаете, возникает противоречие...
БАЗИЛЬ. Ваше Величество, я ношу каблуки! У меня миленькая мордашка! И разве не прекрасен золотистый цвет моих волос? А небесный цвет глаз? А этот профиль? Вы знаете, что сейчас входит в моду именно такой редкий, благородный профиль?
СТЕФАНА. Ах! Можно подумать, что там пыточная, а не примерочная! Долго еще будут продолжаться эти крики?

Из-за ширмы появляется Франсуаза.

ФРАНСУАЗА. Кажется, достаточно? Посмотрите, Ваше Величество? Так?

Стефана заглядывает за ширму.

СТЕФАНА. Еще! Затяните потуже.
ФРАНСУАЗА. Какая жестокость!
РОЗАЛИ (из-за ширмы). Франсуаза! Выполняй, что тебе велено! Затяни потуже!
СТЕФАНА. Базиль, прикажи играть музыку. Голова раскалывается от воплей.

Музыканты играют музыку, Розали кричит. На тени, что падает на ширму видно, как Розали становится все меньше и меньше. Наконец, она появляется из-за ширмы в пышном платье и с огромной прической на голове. 

СТЕФАНА. Изумительно! Базиль, ты просто гений! Сию секунду! Сейчас! Мы дадим бал в честь ее выхода в свет! Розали, милая, ты прекрасна! Вот теперь я вижу, что это моя дочь! От нее просто глаз не оторвать!
ФРАНСУАЗА. Она же сейчас задохнется!
СТЕФАНА. Да пусть хоть сдохнет!!! Мы положим ее в хрустальный гроб и торжественно пронесем его через всю площадь! Нет! Через все королевство! С оркестром, с веселой музыкой! Пусть все увидят мою малышку Розали!
ФРАНСУАЗА. Да вы чокнулись!
СТЕФАНА. Я?!!
ФРАНСУАЗА. Слетели с катушек! В уме повредились! Совершенно рехнулись! Спятили!
СТЕФАНА. Уведите ее!

Базиль утаскивает Франсуазу. Стефана помогает Розали взобраться на кресло. Сама усаживается рядом.

ФРАНСУАЗА. Давайте же начнем! Пока она еще жива! Могла ли я мечтать о таком счастье? Думала ли, что когда-нибудь, моя прелесть, ты принесешь мне столько радости?

Слуги уносят ширму. Оркестр играет музыку, зал заполняется пышно разодетыми людьми. Все таращатся на Розали, смеются, говорят, танцуют.

ЖИЗЕЛЬ. Принцесса Розали - само очарование - не правда ли?
- О, да. Я даже дерзну заметить, что в красоте она ни чуть не уступает королеве Стефане.
ЖИЗЕЛЬ. Эта прелестная усталость на лице, потухший взгляд, вялость в движениях. Все это, право, не лишено обаяния. Я бы не постеснялась подражать ее манере держать себя.
- Да, напускная веселость уже не в моде.
ЖИЗЕЛЬ. Замечу, что поведение самой королевы Стефаны - полнейший моветон. Ее неприличная восторженность выглядит весьма вульгарно.
- Не удивительно, что она так долго скрывала от нас принцессу Розали...

Гости по одному и парами подходят к принцессе Розали.

- Мое почтение.
- Вы обворожительны, принцесса.
- Мы рады, наконец, вас лично лицезреть.

Входит Базиль.

БАЗИЛЬ. Принцесса. Разрешите мне, по случаю вашего выхода в свет, преподнести вам это скромный подарок.

Базиль вынимает из кармана шкатулку, открывает ее. Из шкатулки вылетает бабочка. Наступает тишина. Бабочка порхает по залу, скрипя механическими крылышками. Розали смотрит на бабочку, оживает.

РОЗАЛИ (тихо). Эмиль...
БАЗИЛЬ. Что, простите? Я не расслышал.
РОЗАЛИ. Эмиль.
СТЕФАНА. Громче, милая!
РОЗАЛИ. Это бабочка Эмиля.
СТЕФАНА. Нет, дорогая. Это твоя бабочка. Базиль сделал ее специально для тебя.
РОЗАЛИ (Базилю). Это не ты сделал!
БАЗИЛЬ. Позвольте! Как же - не я?
РОЗАЛИ. Это сделал Эмиль. Я точно знаю!
СТЕФАНА. Какой такой Эмиль?
РОЗАЛИ. Эмиль Большая Голова, конечно! Мой друг!
СТЕФАНА. Нет у тебя такого друга.
РОЗАЛИ. А вот и есть! Мы с ним познакомились на поляне, вон там, в королевском лесу. У него огромная голова. И он носит на носу окулярисы, вместо очков, потому что плохо видит при дневном свете.
БАЗИЛЬ. Ваше Величество, принцесса явно бредит. Может быть, корсет слишком туго затянут. Знаете ли, трудно дышать, голова идет кругом...
РОЗАЛИ. Я поняла! Вы просто выдаете изобретения Эмиля за свои. (громко) Этот человек обманщик!

В зале поднимается шум.

- Дело пахнет жареным.
- Похоже, принцесса не очень-то жалует этого Базиля.
СТЕФАНА. Розали, прекрати сейчас же! Ты конфузишь меня перед целым светом. Базиль - уважаемый человек, главный придворный и единственный изобретатель в королевстве. Времямер, небоскоп, слухофон, велокат, и все твои игрушки - все это дело рук Базиля.
- Жуликоватый малый.
ЖИЗЕЛЬ. И не блестящего ума, надо сказать. С трудом верится, что он соберет хотя бы мозаику...
- Он мне всегда не нравился...
ЖИЗЕЛЬ. Как вообще можно доверять такому низкорослику?
- Люди, вроде него, славятся своей пронырливостью. У них мышиные повадки.
РОЗАЛИ. А кто-нибудь хоть раз видел его за работой?
СТЕФАНА. Розали!
ЖИЗЕЛЬ (громко). Вылизывать туфли королевы Стефаны - вот вся его работа. За этим занятием его видели часто!
СТАРУХА. Помолчите, Жизель!

Жизель получает оплеуху от Стефаны.

ЖИЗЕЛЬ (плачет). С такими короткими и толстыми пальцами, как у Базиля, не то, что бабочку не смастеришь - шнурков не завяжешь!
РОЗАЛИ (Базилю). И где тогда ваша мастерская? Покажите ее!
БАЗИЛЬ. Это уже через чур! (Стефане) Ваше величество, произвол! Я не позволю с собой такого обращения. Все эти годы я служил вам верой и правдой...
СТЕФАНА. Довольно, Базиль. (Помолчав.) Покажите всем вашу мастерскую.

Молчание.

БАЗИЛЬ. Ваше Величество, я... Дело в том, что мастерская... Моя мастерская, она... Далеко, и... Стоит ли?... Такой праздник... Прерывать... Послушайте, да это просто глупость какая-то!..
СТЕФАНА. Хватит мямлить! Ведите нас в чертову мастерскую!
БАЗИЛЬ. Хорошо. Я покажу вам свою мастерскую. (Розали) А заодно покажу урода, который там живет. Того самого. (Стефане) Эмиль Большая Голова! Да, так его зовут. Это он втерся в доверие к принцессе и оклеветал меня.
РОЗАЛИ. Он не втерался и не клеветал!
СТЕФАНА (Базилю). Вы покрывали уродца?
ЖИЗЕЛЬ. Немыслимо!
- Первые люди королевства не чтут законов!
ЖИЗЕЛЬ. Какое бесстыдство!
- А я сегодня кланялся ему при встрече!
ЖИЗЕЛЬ. Да рядом стоять противно!
- Каков прохвост!
БАЗИЛЬ. Я не мог поступить иначе, Ваше Величество! У меня такое нежное сердце. Да, покрывал! Сжалился. И теперь жестоко поплатился за свое великодушие...
СТЕФАНА. Готовьте карету!

Все спешно покидают зал. Розали остается одна. Входит Франсуаза.

РОЗАЛИ. Франсуаза, ты не могла бы немного ослабить корсет?

Франсуаза бросается к Розали, помогает ей ослабить корсет.

ФРАНСУАЗА. Бедное дитя! Ненавижу этих негодяев! Всех до единого! Вот кого надо гнать на площадь! Чванливые дураки, лицемеры и лизоблюды! Так лучше?
РОЗАЛИ. Да, на много. Франсуаза, знаешь что? Ты куда красивей всех придворных дам.
ФРАНСУАЗА. Правда?
РОЗАЛИ. Честное слово. А сейчас мне нужно бежать. Мой друг в беде. Из-за меня! Какая же я глупая!

Розали убегает. Франсуаза подходит к одному из огромных зеркал и смотрит на свое отражение.

ФРАНСУАЗА. Красивей всех придворных дам... Хм! Кто бы сомневался.

Улыбается.



КАРТИНА ДЕСЯТАЯ

ЖАК. Эти люди из тех, кто говорит о смерти, как о фруктах, из тех, что смотрят на море, как в колодец. И им всегда есть чем заняться - ничем. Что же вдруг произошло, что теперь они мчатся в своих тяжелых каретах, загоняя старых кобыл, не созданных вовсе для быстрой езды? О, месье, это ясно, как божий день. Прежде они жили и не знали, что на окраине леса в убогой лачуге живет Эмиль. И у него такая огромная голова, что ее приходится стягивать кожаными ремнями и даже металлическим обручем. И его постоянно терзают мысли, но он не умеет писать, и песен никогда не пел. Поэтому он там сидит и мастерит дурацкие игрушки, и света белого не видит, и уже весь порос мхом. Вот поэтому теперь они мчат, загоняя кобыл. Вот, что произошло, месье - они все узнали.

Розали у хижины Эмиля. Она стучит в дверь.

РОЗАЛИ. Эмиль! Эмиль, миленький, открой мне пожалуйста. Это я, Розали! Прости меня, прости! Я тебя выдала! Они идут за тобой! Я так виновата. Я хотела, как лучше... Этот Базиль - негодяй! Почему ты мне ничего не рассказывал? Пожалуйста, открой. Нам надо бежать!
ЭМИЛЬ. Розали?
РОЗАЛИ. Да! Да! Это я! Открой скорее!
ЭМИЛЬ. Я заперт снаружи.

Розали дергает замок.

РОЗАЛИ. Не могу открыть.

Розали вытаскивает шпильку из волос (прическа распадается), ковыряется ей в замке.

ЭМИЛЬ. Это бесполезно. Я сделал этот замок. Он открывается только одним ключом. Ключ у Базиля. Сегодня меня заставят танцевать на площади. Ты придешь посмотреть, Розали?
РОЗАЛИ. Эмиль, что ты такое говоришь?
ЭМИЛЬ. Правильно, не стоит. Я не очень хороший танцор.
РОЗАЛИ. Говорил уже. Тебе надо выбираться. Думай! Думай! Думай!
ЭМИЛЬ. А что тут думать? Мне - конец.
РОЗАЛИ. Ну, хватит!
ЭМИЛЬ. Розали!
РОЗАЛИ. Что?!!
ЭМИЛЬ. Сделать корабль с крыльями не так уж сложно. Работы - на полдюжины приличных плотников. Ты потом можешь посторить себе такой. Чертежи тут, на столе. Это мой последний тебе подарок.
РОЗАЛИ. Замолчи сейчас же!

К хижине Эмиля подъезжают кареты. Выходит Базиль и Стефана со свитой. Розали прячется.

СТЕФАНА. Это здесь?
ЖИЗЕЛЬ. Убогая лачуга...
СТАРУХА. Меня укачало в карете!
ЖИЗЕЛЬ. Какая вонь!
СТЕФАНА (Базилю). Открывайте.

Базиль вставляет ключ в замок и открывает дверь. Из хижины, с мешком на голове, с цепью на шее выходит Эмиль. Все кричат от ужаса. Дамы, через одну, теряют сознание. 

СТАРУХА. Сам дьявол!
- Что у него с головой?
ЖИЗЕЛЬ. Убейте его! Умоляю, убейте!
- Чудовище!..
СТЕФАНА. Это ваш урод?
БАЗИЛЬ. Да, Ваше Величество.
СТЕФАНА. Головастика в темницу. Базиля тоже. Завтра вместе будут танцевать на площади.
БАЗИЛЬ. Ваше Величество!!!
СТЕФАНА. Ты всегда немного не дотягивал в росте.
ЖИЗЕЛЬ. Он покрывал этого дьявола!
- Уродец работал на Базиля!
ЖИЗЕЛЬ. Да нет - же! Это Базиль - слуга дьявола!
- Черт знает, что такое!
СТАРУХА. Тссс! Помолчите!

Слуги королевы хватают Базиля и Эмиля, все садятся в кареты, уезжают. Розали выходит из укрытия, пробирается в каморку Эмиля, собирает со стола чертежи. Замечает мышиную нору в стене. 

РОЗАЛИ. Пенелопа! Пенелопа! Ты здесь?

Из мышиной норы появляется рыдающая Пенелопа.

ПЕНЕЛОПА. Вот почему мы, мыши, стараемся не вмешиваться в людские дела. Столько бед! Столько несчастий! Ах, это невыносимо для маленького, слабого, мышиного сердца! Что теперь будет с нашим милым Эмилем? И кто угостит меня хлебной крошкой в голодный день?
РОЗАЛИ. Не реви! Слушай меня внимательно! Сейчас самое время для мышиного вмешательства. Если хочешь спасти Эмиля, отправляйся прямо через лес, там минуешь речку и уж увидишь столярную мастерскую Однорукого Жефа. Отдай ему эти чертежи. Не сгрызи по дороге! Это очень важно. Скажи Жефу, что принцесса Розали будет ждать его завтра на главной площади. На закате. Все запомнила?
ПЕНЕЛОПА. О, Розали, я расплескаю по дороге!
РОЗАЛИ. Погоди.

Розали роется в хламе Эмиля, находит чернильницу и перо. Быстро пишет что-то кусочке пергамента.

РОЗАЛИ. Вот.
ПЕНЕЛОПА. Я не умею читать.
РОЗАЛИ. Однорукий Жеф умеет. Беги во весь опор!

Пенелопа и Розали разбегаются в разные стороны.



КАРТИНА ОДИННАДЦАТАЯ

ЖАК. Не время еще слезы лить. Нет, месье! Так часто начало путают с концом. Не время еще забывать про жажду жизни, про жажду победы, про любовную жажду, и даже про жажду воды. И хоть здесь довольно сыро - пить все равно очень хочется. Не найдется у вас монетки, месье? Он купил бы себе воды. До ручья теперь далеко. И он не может уже побиться об закат, что тот ручей не иссох под сдуревшим солнцем. У вас закончились деньги, месье? Это не беда. Он признается вам, что в долг ему еще дают. Он знает, что скоро закончится и эта блажь, но пока еще... Пока еще не время нам путать начало с концом. Пойдемте, он знает отличную забегаловку, он угостит вас. Мы вместе славно поужинаем. Эта ночь еще долго продлится, прежде чем станет завтрашним днем. Не дело укладываться спать на голодный желудок. Вы не хотите спать, месье? Если вас мучает бессонница, так он расскажет вам что-нибудь. Ему всегда есть, что рассказать. И даже, пожалуй, у него найдутся для вас отличные новости.

Подземелье замка. В темнице сидят Гастон, Астор, Франсуаза и Андре. По соседству с ними, через стену - Эмиль.

ГАСТОН. Прощай, милый братец!
АСТОР. Прощай, Гастон!
ГАСТОН. Прощай! Прощай Астор!
АСТОР. Без тебя моя жизнь была бы неполной...
ФРАНСУАЗА. О, ради бога, замолчите! Право, лучше, когда вы грызетесь!

Входит Розали.

РОЗАЛИ. Что за вы здесь делаете?
ЖОЗЕФИНА. Вы ничего не знаете, принцесса?
РОЗАЛИ. Нет. Я пришла к Эмилю.
ЖОЗЕФИНА. Ты только послушай, что говорит Андре!

Андре хрипит.

РОЗАЛИ. Жозефина, я ничего не понимаю!
ЖОЗЕФИНА (Андре). Андре, прекрасти рыдать! Не разобрать ни слова!

Андре хрипит.

РОЗАЛИ. Я все равно ничего не понимаю.
ФРАНСУАЗА. Он подслушал разговор стражников. Он говорит, что Стефана завтра выгонит на площадь всех уродцев королевства. Понимаешь? Всех без исключения, Розали! Мы будем танцевать в последний раз! А потом, на закате, нас казнят.
РОЗАЛИ. Ах, вот как?!
ГАСТОН. Да! Да!
РОЗАЛИ. Что ж, как угодно. Завтра на площади будут танцевать все уродцы. ВСЕ, без исключения. 
АСТОР. О, жестокая!
ГАСТОН. Деспотичная!
АСТОР. Бессердечная!
ГАСТОН. Тиранша!
АСТОР. Дракониха!
ГАСТОН. Плохая наследственность...
АСТОР. Вывели девочку в свет - и поминай, как звали!
ГАСТОН. Что стало с тобой, Розали?
РОЗАЛИ. А что со мной стало? И как меня звали? Гастон! Астор! На меня нацепили дурацкий корсет - только и всего. Но я по-прежнему, Девочка-шар, Розали-гора. О том, кто я на самом деле, позабыла только моя матушка. Смекаете?
АСТОР. Смутно.
ГАСТОН. Не ясно.
АСТОР. Тускло.
ГАСТОН. Туманно.

Андре хрипит.

ФРАНСУАЗА. Нет, Андре, не о погоде речь! А вы, болваны, помолчите! Неужели не понимаете? Она хочет пойти на площадь вместе с нами! Ты не должна, Розали! Это глупость. Стефана никого не пощадит!
РОЗАЛИ. Но здорово опозорится! Дочь-уродка, надо же! Я насолю этой ведьме напоследок, пусть даже это будет стоить мне жизни. Вы не знаете, где Эмиль?
ФРАНСУАЗА (показывает на соседнюю темницу). Большая Голова? Он там.
РОЗАЛИ. Эмиль, ты здесь?
ЭМИЛЬ. Розали? Как ты меня нашла?
РОЗАЛИ. Я подумала, что тебя наверняка бросят в самую сырую и вонючую темницу.
ЭМИЛЬ. Это верно. Чувствую себя, как дома.
РОЗАЛИ. Я выташу тебя Эмиль, вот увидишь. Ты мне веришь?
ЭМИЛЬ. Конечно, верю. Жаль, что мы так поздно встретились.
РОЗАЛИ. Мы дружили с самого детства. Ты мастерил для меня игрушки. Забыл?
ЭМИЛЬ. Верно.
РОЗАЛИ. Сжимало тоже ты сделал?
ЭМИЛЬ. Да.
РОЗАЛИ. Не обижайся, Эмиль. Но это не самое лучшее изобретение.
ЭМИЛЬ. Я не хотел, Розали. Честное слово. Базиль запер меня в хижине и сказал, что не выпустит, пока я не сконструирую этот кошмар. И я сидел, и мастерил бабочек, я согласился больше тебя не видеть, только бы ты не мучалась. Но Пенелопа сказала, что ты хочешь вырвать свое доброе сердце...
РОЗАЛИ. Это я сгоряча ляпнула. Смотри, тут что-то сломалось. Она больше не машет крыльями.

Розали достает из кармана бабочку.

ЭМИЛЬ. Это легко починить.
ФРАНСУАЗА. Сюда идут! Розали, прячься!

Розали скрывается в тоннелях подземелья.



КАРТИНА ТРИНАДЦАТАЯ

ЖАК. Месье, не хотите ли купить у него безделушку? Он отдаст ее почти за бесплатно, за ломаный грош отдаст. Но если накинете сверху - он не обидится. Ведь мы готовимся к отплытию. Да, нас ждет долгий путь. Хорошо бы разжиться деньжатами, чтобы потом бросать их на ветер. Месье, купите у него безделушку. Вы не обеднеете. А он не станет на много богаче, но все же... Куда веселее топать по дороге под веселый звон монет!

Гвардейцы покупают у Жака окулярисы.
Площадь перед огромным каменным дворцом. На площади сотни хромых, сирых и убогих - карлики, калеки, бородатые женщины, исполины... На балконе самой высокой башни замка появляется Стефана в окружении свиты.

СТЕФАНА. Я объявляю о начале адских плясок! Пляшите, пляшите, пока не испустите дух. А победитель, по традиции, получит от меня высшую награду. Напоминаю, что любой, кто попытается бежать или прекратить танец, или, хотя бы, сбавить темп, будет казнен. Начинайте!
ЖИЗЕЛЬ. Право, на них даже смотреть противно!
СТАРУХА. Ох, лучше молчите, Жизель. Я вас даже умоляю - молчите.
СТЕФАНА. А вы что здесь делаете?
ЖИЗЕЛЬ. Мы? Мы - как обычно...
СТАРУХА. Я вывожу свою тень, гулять по городским площадям.
ЖИЗЕЛЬ. Я отвожу душу в безумствах своей глупости.
СТАРУХА. Я прогуливаю на закате доказательства своей бессонницы.
ЖИЗЕЛЬ. Я нахожу, что мы живем полной жизнью.
СТЕФАНА. Прогуливайте, что хотите, но только - на площади! Это приказ! Все на площадь! Или я сброшу вас с башни! Станцуйте на последок!
СТАРУХА. Ах, Жизель! Ну почему за столько лет при дворе вы так и не научились вовремя заткнуться?
СТЕФАНА. Что, Старуха? Пойди, разомни свои старые кости, потрясись под гармошку. Ты, верно, век не плясала! С тебя опять осыпалась пудра! Терпеть не могу! Ненавижу!

Старуха, Жизель и остальные придворные убегают.
Ворота замка отворяются и на площадь выкатывается Розали. Огромная, без корсета.

РОЗАЛИ. Нельзя начинать без первой уродины королевства!
СТЕФАНА. Розали...
РОЗАЛИ. Я - принцесса Розали.

На площади поднимается гул.

СТЕФАНА. Немедленно вернись в замок!
РОЗАЛИ. И сегодня я буду танцевать на площади вместе с остальными.

Слуги королевы выбегают на площадь и пытаются увести Розали.

ЭМИЛЬ. Розали уходи отсюда!
РОЗАЛИ. И не подумаю. Закон писан для всех.
СТЕФАНА. Ах, закон тебе писан? Нет! Ты явилась на площадь нарочно, чтобы опозорить меня! Эти чудища тебе дороже репутации, короны, дороже меня! Так вот тебе новый закон! Казнить уродов!
ГВАРДЕЙЦЫ (все поголовно в окулярисах). Каких уродов?
СТЕФАНА. Всех! Всех, без исключения!
ГВАРДЕЙЦЫ. Да где же они?
СТЕФАНА. На площади, болваны! Где же им еще быть? Протрите стекла!

Гвардейцы послушно протирают стекла окулярисов, таращятся на площадь, шепчутся меж собой.

- Вы их видите?
- Никак нет!
- Должно быть, затерялись в толпе.
- Прячутся...
- Смотрите лучше.
 - Нет. Точно - никого. Все приличные люди. Хорошо одетые, с благородными лицами.
- Один краше другого.
- А вон та миленькая особа, кажется, мне подмигивает.
- До чего необычный праздник сегодня на площади!
- Обещали адские пляски, а устроили фестиваль красоты.
- Нас неверно информировали.
СТЕФАНА. Что же вы стоите? Куда вы пялитесь? Хватайте уродцев, казните их!..
- Смотрите! По небу летит корабль!
- Быть того не может!
СТЕФАНА. Это еще что?..
- Отродясь такого не видывал.
РОЗАЛИ. Сюда, Жеф! Сюда!

На площади поднимается шум, гвардейцы встречают корабль приветственным залпом. С корабля, парящего в воздухе, прямо на площадь опускается лестница.

ЖЕФ. Все на борт!

Уродцы, один за другим, взбираются по лестнице на борт корабля.

СТЕФАНА. Они уходят! Чего же вы ждете? Стреляйте! Стреляйте по ним!
- Что она кричит?
- Кажется, наша королева помешалась.
- Она бегает по балкону, машет руками... Ууу, какое неприятное лицо.
- Каков приказ?
- Не все ли равно? Выполнять безумные приказания безумной королевы? Нет уж, увольте.
- Вы лучше посмотрите, какая красота...

Скоро на площади не остается ни одного уродца. И только Базиль подпрыгивает на месте, пытаясь ухватиться за край лестницы улетающего корабля. Корабль медленно поднимается вверх. Базиль падает на землю, плачет.

ЖАК. Его не взяли с собой. Нет, месье, он остался сидеть на огромной площади, с пустой кружкой в руке. Черт его знает, зачем! Но он не в обиде. Ведь он и в вправду не так уж хорош, чтобы летать на кораблях по небу. Только не думайте про него плохо, месье, если от него воняет рыбой. Ведь он перебивается, как может. Он рассказывает дурацкие истории, от которых не осталось и следа. Потому что все хотели их забыть, или не очень-то старались запомнить. К тому же, месье, он все путает. От того ему никто не верит...

Появляется Пенелопа с корзиной пирожных. Жак и Пенелопа сидят на площади. Едят.

КОНЕЦ







_________________________________________

Об авторе: СВЕТЛАНА БАЖЕНОВА

Ученица Николая Коляды (отделение драматургии), работала актрисой в Омском ТОП-театре, сейчас возглавляет омский Центр современной драматургии. Автор пьес: «Балерина из фаст-фуда», «По-другому», «В душе хороший человек», «Как Зоя гусей кормила» и других, многие из которых неоднократно были отмечены призами на престижных драматургических конкурсах «Евразия» и «Дебют», опубликованы в нескольких литературных журналах, активно ставятся разными театрами страны.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
16 377
Опубликовано 03 окт 2018

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ