Редактор: Наталья Якушина
(пьеса)
Действующие лица: ФЕЛИКС – 66 лет, в очках, плаще, костюме, интеллигентного вида.
АЛЕКСЕЙ – сын Феликса, 40 лет. Короткая стрижка, стройная фигура. Внешность привлекательная. Одет в черные джинсы, черную толстовку или футболку в обтяжку. Он же незнакомец, который похож на Алексея.
ИРИНА – 45 лет. Одета в черную юбку, черную кофточку, обнажающую плечи, ботинки на танкетке.
АКТ 1СЦЕНА 1Метро. На скамейке в вагоне сидит Феликс, недалеко от него Незнакомец. Стук колес. Феликс едет в глубокой задумчивости. Незнакомец сосредоточенно смотрит на экран смартфона. Голос диктора объявляет остановку: «Следующая станция – Молодежная». ФЕЛИКС (говорит про себя, сам с собой). Что за черт? Я сел не на свой поезд?
(Феликс тревожно озирается, взгляд его падает на незнакомца, который похож на его сына Алексея. Феликс испуганно вздрагивает.) Ух, словно током ударило… Ну, нет… Нет… Не может быть. Но ведь вылитый Лёша! Сын… Очень похож. Не может быть он… Только вот сидел на его могиле… Но очень похож! Разве что этот чуть старше. Сколько ему может быть лет? Как Лёше? Я его лет пять не видел… Это он! Что я, сына своего не узнаю, что ли? Вот он, мой сын!
(Подвигается к незнакомцу.) Надо попробовать завязать разговор… Нет. Народу слишком много.
Незнакомец кидает на Феликса рассеянный взгляд, инстинктивно отодвигается подальше и вновь углубляется в смартфон.ФЕЛИКС (говорит про себя). На какой станции он сойдет? Поеду за ним. Или всё-таки в могиле мой Лёша? Или вот он, живой? Надо привыкнуть к мысли, что он жив. Что он здесь. И я здесь. Мы совсем рядом… Да и что я ему скажу?.. Что еду с кладбища? Что заказал ему памятник? Как я могу сомневаться, что это он там лежит?.. Не знаю, с чего начать разговор. Он меня не узнаёт. Наверно, вычеркнул из жизни. Но сердце отца не может ошибаться… Можно начать с того, что у меня есть его фотография. А он удивится, скажет, что не понимает, о чем речь, что не знает меня. Станет лгать, запутывать следы. Он всегда это делал искусно. И потом, сейчас ему совсем не надо, чтобы обман раскрылся. Это же скандал. Это опять тюрьма. Его посадят. Кому и что он обещал за то, что станет «живым трупом»? Ему совсем не нужен свидетель – отец. Будет лгать. У него всегда это хорошо получалось. Посочувствует моему горю. Расскажет о себе. Изложит хорошо обкатанную легенду. Расскажет ее очень искренне. Артист… Мне не хочется с ним говорить. Он не вызывает у меня никаких чувств. В последние годы его жизни между нами не было близости.
Незнакомец встает и выходит. Отец выходит за ним следом. Незнакомец медленно идет. Отец, не скрываясь, движется за ним следом.ФЕЛИКС (говорит про себя). Не обращает внимание. Не узнаёт. Но почему он меня не узнает? Может, он болен, может, не в себе? А если прямо спросить: неужели вы меня не узнаете? Когда-то вы каждый день звонили мне в Петербург. Может, вы хотя бы узнаете мой голос?
Звонит мобильный телефон незнакомца. НЕЗНАКОМЕЦ. Аллё. Да! Слушаю! Да, это я, Богдан Кантария!
ФЕЛИКС (говорит про себя). Кантария?.. Кантария… Это же был дядя тюремного приятеля Леши! Он еще держал рынок… Вот оно что! Значит, сделали ему документы на Кантарию.
НЕЗНАКОМЕЦ (говорит по мобильному). Да, я сам делаю тату. Видели мои образцы?.. И как вам? Да, я специализируюсь на готике: замки, черепа, змеи, вампиры… Сейчас это в моде.
ФЕЛИКС (говорит про себя). Помню, помню: волки, драконы, кошмарные голые бабы с пистолетами… Готика… Ведь мой Лёшка – тоже мастер тату… Он!
СЦЕНА 2Алексей вынимает вещи из сумки.АЛЕКСЕЙ. Вот я и переехал! А квартирка у Артура ничего, просторная, в центре. Сегодня 31 декабря. Как это символично: в новом году – новая жизнь! Хорошо, вещей у меня почти нет, переезды даются просто. Люблю хорошо одеваться, потому одежды мало. Хорошая одежда и стоит хорошо. А вот без компа и без установки для тату – никак не обойтись. Я ведь один из лучших по тату. Модный мастер. В салоны разные зовут, да и своей клиентуры достаточно. Жалко, что мольберты, краски, кисти – все осталось у Ирины. Она оплачивала, пусть ей и достанется. Успею еще обзавестись всем этим. Или потом у нее заберу. Сейчас не хочу ее видеть. Забыть, как страшный сон. Вместе с работой в ее дизайнерской шарашке. Вместе со всей моей прошлой постыдной, никчемной жизнью… Я всегда воспринимал жизнь, как компьютерную игру. Игра эта начиналась так хорошо! Когда-то и я жил в трехкомнатной квартире в центре, с окнами на центральную площадь. Это была квартира деда, маминого отца, когда-то полковника военной авиации, потом замдиректора вагоностроительного завода. Ему и красть ничего не надо было. Квартиру в центре деду выделили, «Волгу» последней модели… Дом у деда был – полная чаша. Так что мама завидная невеста была. Но и отец не промах: из Ленинграда! А Ленинград – почти столица. Диссертации защищал. Научные статьи писал. А главное – зарабатывал неплохо. Вот только прожили мать с отцом недолго, почему-то быстро развелись. Но к отцу в Ленинград я каждый год ездил. Отец забирал меня на каникулы. Мы с ним много времени проводили вместе. Говорили – не могли наговориться. Гуляли по городу. Ходили на выставки, в музеи… Приезд к отцу – это всегда праздник! Хорошо было с отцом! Все ясно, спокойно. Чувствовал себя в доме отца, как в раю. «Там для меня горит очаг, как вечный знак забытых истин…» Потом я возвращался домой… Закончил ПТУ, стал столяром. Помню, в характеристике написали: «Ленив, пассивен, хотя способностей не лишен». А зачем быть активным? Все и так хорошо. Все, что ни сделаешь, все сходит с рук. Такова компьютерная игра. Ни наказаний, ни поражений, ни неудач. Солнце светит. Фрукты растут. Девочки любят… Рухнул «совок», рухнула наша нерушимая семья. Скончались дед и бабка. Наступила черная пора. Девяностые. Распалась Советская империя. Разгул бандитского рынка. Беспредел. У матери крыша поехала. Связалась с сектантами. И остался я один, совсем один. Ездил к отцу в Ленинград. А что отец мог сказать? Учиться надо! Сейчас я понимаю: тогда еще был шанс поставить жизнь на правильные рельсы. Поступить в институт. Остаться под крылышком у отца. А куда ветер понес? Остался один в пустой квартире. С кучей друзей-недоумков. И началась бесцельная жизнь. Матери, считай, нет. Отец далеко. От деда деньги остались, но они быстро кончились. А привычка ни в чем себе не отказывать осталась. Бригаду собрал… Такая компьютерная игра. Все шаги правильные. Нет риска потери компьютерной жизни. А жизней этих навалом. Гуляй – не хочу. Ну, а потом… Мать тогда позвонила отцу – выручай сына. Отец нашел адвоката. Получил я тогда по минимуму… А потом пошло-поехало. Короче, к 25 годам у меня было уже три ходки. Я не переживал, что каждый раз оказывался в зоне. Устраивался каждый раз неплохо. Зэки меня уважали. Сам Антимоз выделял. Дядей его был знаменитый Мелитон Кантария. Который знамя Победы над Рейхстагом водружал вместе с Егоровым. Я имел на зоне все, что хотел – клевую одежду, курево, лучшую хавку. Но именно тогда я и записал в свой дневник: «Папка, ты зачем меня на свет родил? Почему покинул? Почему я один, папа? Почему ты не со мной? Мне плохо». Там, на зоне, я и стал рисовать готические символы и делать татуировки. Вся зона стояла ко мне в очередь… А потом ребята из моей бригады, да и Антимоз тоже поучаствовал, сговорились с ментами – могу получить УДО. Просто надо деньги. Отец бросает дела, приезжает, передает моим друганам деньги. Приходит ко мне на встречу… Помню я ту нашу встречу. Отец, как существо из другого мира. Куда нет доступа для таких, как я. Но отчество красивое мне дал: Феликсович.
СЦЕНА 3Тюрьма. Феликс и Алексей сидят друг против друга. ФЕЛИКС. Хорошо выглядишь.
АЛЕКСЕЙ. Ты тоже.
ФЕЛИКС. Алеша, я могу сказать тебе только одно. Надо все менять, надо уходить от всех этих связей, от этих «твоих» друзей, от этой жизни. Выход есть, выход один: работать и учиться. Только так! Сумеешь найти силы – спасешься. Я помогу.
АЛЕКСЕЙ. Папа…
ФЕЛИКС. Да…
АЛЕКСЕЙ. Возьми меня к себе.
ФЕЛИКС. Это не поможет. Будешь работать и учиться. Получишь специальность, и я соглашусь на твой переезд в Петербург. Подумай над моими словами.
АЛЕКСЕЙ. Папа… Я подумаю, обязательно подумаю. Сделаю, как ты хочешь. Только очень прошу… Забери меня!
ФЕЛИКС. Нет.
АЛЕКСЕЙ. Ну почему?
ФЕЛИКС. Да почему что у меня своя жизнь, в конце концов. Я не хочу, чтобы ты со своими братками вламывался в мое пространство и всё разрушил. Ты хочешь все испортить? Нет, нет, приезжать не надо. Еще раз повторяю: будешь работать и учиться – вернемся к этому разговору. А сейчас – нет. Обязательно подумай над моими словами. Да, подумай. До встречи!
АЛЕКСЕЙ. До встречи, папа!
Феликс уходит.СЦЕНА 4Кладбище. Феликс стоит у могилы сына.ФЕЛИКС. Четыре года прошло. Вот и прилетел взглянуть на могилку сына. Четыре года, как не стало моего Леши… Вспоминаю, каким Леша малышом был. Тихим, улыбчивым… Помню, переезжал в Ленинграде, тогда ещё в Ленинграде, с квартиры родителей на съемную квартиру, где мы с Жанной жили. В одной руке ребенок, Лёша, в другой – тяжеленная сумка с продуктами. А он, Алеша… Обнимет за шею, головку на плечо положит… Как этого малыша не любить? Сердце так и стучит, а силы прибавляются. Хочется всё для него сделать. Ребенок с грустным лицом… Он уже тогда предвидел свое будущее. Разудалая судьба. Гуляй, русская душа! Жизнь одна. Водка, наркота, нищета – через все прошел. И результат – вот… И когда, казалось бы, стал подниматься, – мастер тату, дизайнерское агентство, работа, которая нравится, – внезапный конец, неожиданный удар ножом… Баба эта… Не стал я ее искать, преследовать. Что толку-то? Алешу все равно не вернешь. Иди, Ирочка, гуляй. Гуляй, пьяная лахудра!
Отец выпивает стопку. ФЕЛИКС. Ну, что, сын… За тебя! Все было тебе дано – красота, талант… И какая же бездарная, бессмысленная жизнь у тебя получилась. Знаю, моя вина. А что я мог сделать? Всю жизнь тянул, спасал и спасал, спасал и спасал. Приезжал, вытягивал, нанимал адвокатов, взятки давал. Платил. За бизнес, за учебу, за лечение. А не было ни бизнеса, ни учебы, ни лечения – одно вранье… А все равно виноват я. Не нашел решения, не спас. Одно, я думаю, сделал правильно: не стал преследовать Ирину. Она ведь любила Лешу. Видно, не могли ужиться рядом ее беззаветная любовь и его душевная глухота. Да нет, ты не был бездушным, просто не любил Ирину. Пользовался ею, но не любил. Вот и случилось… Ирина пыталась вытащить тебя. Она тебя тянула, а ты тонул. Сам тонул, но ее не отпускал. От любви до ненависти, как говорится…
СЦЕНА 5Появляется Ирина. Она пьяная. Алексей разговаривает по мобильному. Феликс наблюдает со стороны, словно невидимый свидетель.АЛЕКСЕЙ. Я вам перезвоню.
(Выключает телефон и прячет в карман.)Алексей и Ирина подходят друг к другу.АЛЕКСЕЙ. Что тебе надо от меня? Когда ты оставишь меня в покое?
ИРИНА. Никогда. Я люблю тебя. Я не могу без тебя жить.
АЛЕКСЕЙ. Но я не люблю тебя! Оставь меня! Забудь!
ИРИНА. Не могу.
АЛЕКСЕЙ. Пошла прочь! Убирайся! Я никогда не буду с тобой! Никогда! Поняла? Уж лучше сдохнуть!
ИРИНА. Лучше?.. Лешенька, пойми, мы связаны с тобой, и в жизни, и в смерти. Где ты – там я. И по-другому не будет.
АЛЕКСЕЙ. Хватит преследовать меня. Всё кончено.
ИРИНА. Ничего не могу с собой поделать… Люблю и ненавижу! Говорят, что Бог есть любовь. Неправда. Любовь – дьявол. Любовь убивает. Вот что сделала со мной любовь! Врагу не пожелаешь…
АЛЕКСЕЙ. Твоя любовь, как болезнь, ненормальная любовь.
ИРИНА. Жизнь ненормальная, потому и любовь, как болезнь.
АЛЕКСЕЙ. Значит, ты не оставишь меня. Всегда будешь преследовать… Господи!
ИРИНА. Но ведь и ты искал встреч со мной, звонил… Что, разве не так?
АЛЕКСЕЙ. Так, но… Я сам не знаю, зачем.
ИРИНА. А затем, Лешенька, что я нужна тебе, что ты не можешь без меня! Прими меня, прими, что ты тоже… тоже любишь меня!
АЛЕКСЕЙ. Что ты несешь! Любить тебя? Такую?.. Вот такую?! Никогда! Могу любить только мечту… Люблю город, которого уже нет… И женщину смогу любить только ту, которой нет…
ИРИНА. Но я есть! Я хочу быть с тобой! И ты тоже! Прими это!
Ирина ударяет Алексея ножом в живот. Ирина убегает. Раненый Алексей падает на пол, стонет. Раздается вой сирены скорой помощи. Темнота… Свет падает на Феликса.ФЕЛИКС. Алеша! Я иду к тебе! Сейчас я помогу тебе! Я иду к тебе, Алеша! Не уходи!
СЦЕНА 6ИРИНА. Я умерла. Весь мир для меня – общага. Приют для бездомных. Психбольница. Вавилонское столпотворение. Дом для слабоумных, желтый дом, дурдом, содом… Психодром! Шизик-плейс! Мама, где ты, мама? Зачем я здесь? Кругом хамы, бандиты, рожи, свиные рыла. Это не город, это ад, везде пьянство, ложь, насилие, свальный грех. А я одна. Господи, почему все покинули меня?
Раздаются настойчивые телефонные гудки. Ирина безразлично смотрит на экран телефона, сбрасывает.ИРИНА. Опять из агентства. Без конца звонят… Без меня не знают, что делать – разногласия у них с заказчиком… Решайте все без меня! Наплевать. Ничего не хочу. Ни о чем не могу думать. Ничего мне не надо – понятно вам, блин? Вот говорят: «Сам Ахметов тебя разыскивает. Требует хозяйку: только с ней буду говорить». Поговори, говорят, с ним, там могут быть огромные заказы… Да что мне его заказы?! Что мне этот чеченец? Ну, не чеченец… Какая, блин, разница? Не звоните мне! Пусть все летит к черту! Я умираю, вот что! Всё, не звоните больше. Жизнь покидает меня. Не могу работать. Ничем не могу заниматься. Весь день лежу в постели. Курю и пью.
Ирина наливает из стоящей бутылки виски в рюмку, выпивает. Достает сигарету, однако забывает прикурить и продолжает говорить с сигаретой в руках.ИРИНА. Ты уходишь каждое утро – и жизнь останавливается. Я больна, безнадежно больна. Не знаю, когда ты придешь. Каждый раз думаю, придешь ли ты. А когда приходишь, думаю о том, что ты снова уйдешь. Нельзя сказать, что я тебе неприятна. Все гораздо хуже. Я тебе безразлична. Тебе на меня плевать. Тебе просто наплевать на меня. А я не могу без тебя. Умираю без тебя. На коленях готова стоять, ноги твои целовать, только чтобы ты был мой. Я давно уже не живу. Пью ночи напролет. Водка, коньяк, бренди, бормотуха – для меня все на один вкус. И курю, курю, курю. Все, что можно представить в жизни, имеет смысл, только если ты рядом. Приходишь, я отдаю тебе все силы, вытягиваю из себя жилы, перемалываю кости, переливаю кровь – и все тебе, тебе, тебе. А когда ты засыпаешь, я уже мертва. Ты лишил меня жизни, ты лишил меня будущего. Приходит день, и ты уходишь. А для меня продолжается ночь. Внутри меня пустота. Я еще умею дышать, но разве воздух может заполнить эту пустоту, если в ней нет тебя? Ты отнял у меня желание жить. Я вырвала из себя душу и положила тебе под ноги. А ты наступил и не заметил. Больно, милый мой, если б ты только знал, как больно! Не могу без тебя. Я прикована к тебе. Не могу разорвать эту цепь. Эту тяжелую цепь, пропущенную через мое живое тело. Я больна. Безнадежно больна. Только ты можешь меня вылечить. Но ты это не сделаешь. Потому что я тебе безразлична.
СЦЕНА 7Кладбище. Феликс стоит у могилы сына. ФЕЛИКС. Алексей ли был там тогда, в метро? Или опять причудилось? Ведь показывал же Артур свидетельство о смерти Леши… Или все опять не так, ложь… Что там было на уме у этого Артура?.. Может, Леша жив… Живет где-то… Живет своей тайной жизнью… Так я ничего не узнал и не выяснил. Вот решил еще раз на кладбище прийти… Когда еще получится?.. Может, и никогда… Лёша, Лёша… Могилка твоя… Тут все по-прежнему… Ничего не изменилось… А, нет… Вот свежий холмик… Вот тут табличка… Богдан Кантария?! Дата рождения, как у Алеши… Дата смерти… Да это… Да это… Тот самый день, когда я встретил его в метро! Не может быть. Так не бывает. Я схожу с ума…
Феликс вспоминает сцены из прошлого. Алексей звонит Феликсу. Феликс отвечает на звонок..АЛЕКСЕЙ. Папа, перезвони, у меня нет денег на телефоне.
ФЕЛИКС. Опять деньги нужны?
АЛЕКСЕЙ. Папа, ты же хотел, чтобы я учился. Я в универе, на юрфаке.
ФЕЛИКС. Почему юридический?
АЛЕКСЕЙ. Да поднабрался, нахватался в местах, не столь отдаленных. Каждый день, поди, уголовный кодекс читал. Я на заочное поступил. Сейчас платить надо.
ФЕЛИКС. Я недавно присылал тебе значительную сумму…
АЛЕКСЕЙ. То, что ты присылал, ушло за прошлый семестр.
ФЕЛИКС (к залу.) Никакой учебы, конечно, не было. Но почему бы не получить деньги, если есть такая возможность? Деньги идут из прекрасного и таинственного города – Петербурга. Есть этот город на самом деле или нет его? Один звоночек – и денежки тут как тут. Сказочный, волшебный город! Там все, как по мановению волшебной палочки. Отец – счастливец! Он там живет.
АЛЕКСЕЙ (к залу). А есть ли этот отец? Порой звоню – не отвечает. А может, и не отец он вовсе. Разве отец бросил бы сына с такой матерью?
Снова телефонный звонок.АЛЕКСЕЙ. Але, папа! Слушай, я тут хочу купить две установки для куры-гриль. Ну, надо же как-то деньги зарабатывать. Так вот, вышли мне полторы тысячи баксов, если можешь…
ФЕЛИКС. Могу только тысячу.
АЛЕКСЕЙ. Не, полторы надо. Папа, я уже пообещал! Ты что, не понимаешь, меня на счетчик поставят!
ФЕЛИКС. Нет! Я сказал – нет! Выкручивайся сам. Нет денег – обещать не надо было.
АЛЕКСЕЙ. Ладно… Папа, я тебе не все рассказал… Все намного сложнее. Я доверил приятелю привезти на машине два гриля. Менты взяли его. Оказалось, что он провозил грили контрабандой. Его забрали, грили забрали. Машину арестовали. А там – мои документы, и я опять без паспорта.
ФЕЛИКС. Ну, так иди, забери свой паспорт.
АЛЕКСЕЙ. Нет уж, к ним, ментам, я не попрусь. Зачем подставляться? Надо срочно деньги, сделать новый паспорт.
ФЕЛИКС. Извини, помочь не могу.
АЛЕКСЕЙ. Папа, ну как тебе объяснить – у меня проблемы!
ФЕЛИКС. Понимаю. Но у меня нет денег. Ты это понимаешь?
АЛЕКСЕЙ. Папа, ты же все можешь, достанешь.
ФЕЛИКС. Тысячу.
АЛЕКСЕЙ. Полторы!
ФЕЛИКС. Тысячу.
АЛЕКСЕЙ. А где я остальные возьму?
ФЕЛИКС. Хорошо, сынок, я подумаю.
АЛЕКСЕЙ (к залу). Странный человек отец. Ну, ничего в жизни не понимает. И при этом за что бы отец ни брался, все у него получается. Это город такой. У меня бы в Питере тоже все получилось.
Феликс и Алексей снова говорят по телефону.ФЕЛИКС. Алеша, я разговаривал с твоим другом. Он говорит, что ты не учишься нигде. И не учился.
АЛЕКСЕЙ. Да врет он, папа. Не слушай его. Он завидует мне. Что у меня лучшие девушки и вообще мне всегда везёт.
ФЕЛИКС. И с этим я разговаривал, у которого машину конфисковали. Говорит, что из-за тебя. Наркотики нашли. Твои, говорит. А ты его и не предупредил, что в машине наркотики.
АЛЕКСЕЙ. Не слушай его, папа. Наркоман он. Сам не понимает, что говорит. Откуда у меня могут быть наркотики? Я таким не балуюсь. Из-за него машину потерял. И документы. Да все у меня в порядке, папа, не парься.
ФЕЛИКС. Эх, Леша, Леша…
АЛЕКСЕЙ. Папа, я тебя и обрадую, и огорчу. Ты стал дедушкой. Да, Юля родила. У нас прекрасный мальчик. Ему уже месяц. Вот только беда, папа. У него врожденный порок сердца. Требуется срочная операция. Папа, если не сделать срочно операцию, ребенок погибнет.
ФЕЛИКС. Алеша, Алеша, опять вранье? На этот раз ты перебрал, сынок. Такими вещами не шутят.
АЛЕКСЕЙ. Ну почему ты мне не веришь? Я же высылал тебе свидетельство о рождении.
ФЕЛИКС. Липа… И потом, я говорил… с твоей девушкой…
АЛЕКСЕЙ. Ты не мог с ней говорить, она в Германии.
ФЕЛИКС. Нет, она здесь.
АЛЕКСЕЙ. Ну, значит, уже вернулась. И что же она сказала?
ФЕЛИКС. Что не видела тебе полгода уже…
АЛЕКСЕЙ. Правильно. Я уехал подработать…
ФЕЛИКС. …и что у нее нет никакого ребенка. А ты врешь! Врешь по инерции, даже когда в этом нет никакой необходимости. Что, так деньги нужны?! Так скажи прямо! Зачем врать?!
АЛЕКСЕЙ. Пап, ты ее не слушай. Мы поссорились из-за того, что я много работаю, в разъездах все время. Внимания ей мало уделяю. Вот она и наговорила специально, чтоб мне досадить. Пап, мы встретимся, и я все объясню.
ФЕЛИКС. Ты хочешь приехать?
АЛЕКСЕЙ. Да, я хочу срочно приехать, чтобы ты все знал! У меня столько событий! Можешь выслать денег на дорогу?
ФЕЛИКС. Не-е-е, нет, нет.
АЛЕКСЕЙ. Ну, хорошо, займу у знакомых. Ты сможешь мне в Питере дать денег на туда и обратно? Чтобы я долг вернул через неделю?
ФЕЛИКС. Хорошо. Приезжай.
АЛЕКСЕЙ (к залу). Только поездки не случилось… Наехали на меня цыгане. Кастетом голову проломили. Рядом с глазом удар пришелся. Друзья отвезли меня в больницу. Я дал им телефон отца, чтобы они ему позвонили, и чтобы он денег прислал на операцию. Глаз мне сохранили. А в голове дырка. Долго зарастала. Я еле говорил, еле двигался. В общем, когда я вышел из больницы… Потерял половину веса. Руки тряслись, голова тряслась. Ирка вон сейчас говорит, что я тогда плакал каждые полчаса. Может быть. Наверно, так оно и было. И все было безразлично. Но надо же было как-то жить. И вот тогда друг повез меня к Ирке, в ее дизайнерское агентство. Когда вернулся с зоны, квартирку родственнички увели. Знаете, каково это – когда на улице минус, а на тебе летняя ветровка и ночевать тебе негде и идти некуда? И друзья от тебя отвернулись! На душе дождь, снег, темнота. Каждый должен где-то жить. А если жить негде? Первая партия сыграна. Game over. Одну компьютерную жизнь я потерял. Отец прислал деньги, дал мне другую жизнь. Как же я его разводил! Фантазия работала. Врал вдохновенно! Конечно, отец понимал, что обманываю. Отказывался присылать деньги. А я знал: все равно вышлет. Пожалеет сына. Это как в компьютерной игре. Надо быть настойчивым. Жать! Нажал – отказ, мимо, нажал – мимо. Жми чаще – в конце концов попадешь. Ты ведь удачливый парень. Отец тебя не оставит. Он ведь только говорит строго, а все равно помогает. Ищи свой город, Алексей. Ищи город, которого нет. Одиссея твоя только начинается. Обратно на зону – ни за что! Я молодой, я еще совсем молодой. Хочу солнца, света, любви! Вот мой путь.
ФЕЛИКС. И куда его привел этот путь? Нелепая смерть от потери крови – скорая под Новый год не смогла вовремя добраться. Говорят, везли в больницу, еще живой был… Или он и сейчас живой? Ох, Ирина… Преследовать не стал, но простить… Простить не могу. Дали ей тогда сколько-то за нанесение тяжких телесных по неосторожности, приведших к смерти. А теперь думаю – может, он жив?! Я-то его мертвым не видел…
СЦЕНА 8Алексей один в квартире. Звонок в дверь. Алексей открывает двери. Входит Ирина. АЛЕКСЕЙ. Что тебе, Ира?
ИРИНА. Ф-у-у, нашла, наконец… Везде тебя ищу… Лешка, ты почему мобилу не берешь?
АЛЕКСЕЙ. Зачем?
ИРИНА. Зачем, зачем… Домой пойдем.
АЛЕКСЕЙ. Зачем, я спрашиваю?
ИРИНА. Алеша, ну почему ты ушел?
АЛЕКСЕЙ. Ира, ты ведь неделю не просыхала…
ИРИНА. Можно подумать, ты ангел.
АЛЕКСЕЙ. Не ангел, конечно, могу выпить… Но не до поросячьего же визга.
ИРИНА. Тоже мне, агнец божий.
АЛЕКСЕЙ. Послушай, Ира, зачем я тебе вообще нужен?
ИРИНА. Слышь, ты, забыл, наверно, каким я тебе подобрала? Ты до моего агентства еле дошел – руки тряслись, голова тряслась. Ты плакал каждые полчаса.
АЛЕКСЕЙ. Не плакал я.
ИРИНА. Ну, не плакал, не плакал… Вид у тебя был совсем жалкий. А я работу тебе дала. Отогрела. Ты снова стал жить.
АЛЕКСЕЙ. Это правда. Хорошее я помню. Но так, как сейчас… я больше не хочу. И не буду. Сколько раз ты зарекалась от водки… и все повторяется, все одно и то же.
ИРИНА. Лешенька, а ты забыл, как мы осенью в Крым ездили? Бродили по красивым местам. Как ты писал этюды в Балаклаве.
АЛЕКСЕЙ. Я писал этюды, а ты… Нажиралась, как последняя свинья.
ИРИНА. Будто ты не пил со мной.
АЛЕКСЕЙ. Пил иногда. Даже кокаин нюхал. Я подонок, ничтожный, битый-перебитый зэк, а веду себя достойней…
ИРИНА. Лешка, забудь все это, прости. Я хочу быть с тобой. Ради тебя я перестану. Пойдем домой. Сегодня Новый год. Давай встретим вместе. Дочку позовем.
АЛЕКСЕЙ. Только этого мне и не хватало. Слушай сюда. Ты лежишь в бесчувствии на кровати. А лахудра эта выходит из ванной в халатике на голое тело и тащит меня в постель, прямо рядом с тобой. Уже и руку в штаны мне запустила. Я, конечно, быдло, изгой, отброс общества, но трахаться с твоей дочерью рядом с тобой, напившейся до бесчувствия, даже мне это кажется диким. Нет, не нужны вы мне, обе не нужны, ни ты, ни Лера. Это невыносимо. Хочу нормальной жизни. Вот она, рядом. Стоит только руку протянуть. Пора мне уже начинать жить достойно. А значит, без вас с Лерой. Иди, Ира, иди. Отоспись, помойся, приведи себя в порядок. Ты знаешь… Я не люблю, когда ты такая. Вспоминай, хоть иногда, что ты женщина. В новом году встретимся, поговорим. Обсудим, если есть, что обсуждать. А нечего будет обсуждать, так и не будем. Я уже принял решение, иди себе с богом.
ИРИНА. А не то? А не то – что: побьешь, врежешь?
АЛЕКСЕЙ. Не говори глупости, я никогда не поднимал на тебя руку.
ИРИНА. Ты пропадешь без меня, Лешка.
АЛЕКСЕЙ. А если и так, что с того? Не строй иллюзий. Меня больше для тебя нет! Да и не пропаду я. Заработать – я заработаю. Поживу пока здесь. Скоплю денег – и айда в Питер. Хочу жить в городе, которого нет.
Алексей разворачивает Иру за плечи и тихонько подталкивает к двери.ИРИНА. Нет, нет, я не хочу!
(Она бьет его кулаками в грудь.) Предатель. Сволочь, мерзавец, зэк, выродок. Бросаешь меня, когда мне так плохо.
АЛЕКСЕЙ. Чего тебе плохо? О твоих запоях знает весь город. Никто из заказчиков не хочет иметь с тобой дел. Бросишь пить – все у тебя наладится. Иди уже. Я хочу с друзьями спокойно встретить Новый год.
(Обращается к залу.) Новую жизнь дала мне Ирка. И, конечно, отец. Правда, потом, когда я оправился, он сказал мне: «Алексей, это было ошибкой, что я постоянно посылал тебе деньги. Не посылал бы, так ты давно бы уже на ноги встал. Сейчас у тебя есть работа. Справляйся сам». Но вот с Ириной, увы, ничего не получилось. Не могу больше с ней. Не могу притворяться. Она ни в чем не виновата. Она добрая и, наверно, любит меня. Все дело во мне… Нигде не нахожу себе места. Живу не так и не там. А я хочу жить в городе, которого нет. В городе, о котором я мечтаю, который мне снится. Но теперь во мне спокойствие и мир. Я начинаю новую жизнь!
ИРИНА. Леш, мы взрослые люди, давай спокойно поговорим. Тебе в жизни досталось, и у меня, Леша, судьба такая же, как у тебя. Меня били, мной помыкали. Прошла через все – через бандитов, сутенеров. Всю жизнь, блин, мужики использовали. Им все время было что-то надо. А я была одна и, конечно, пила, как все вокруг. Меня за волосы таскали, лицом по асфальту, бутылками били, насиловали. Одна ребенка поднимала. Ребенка надо было поднимать – ты понимаешь? И это меня держало. Сама создала дизайнерское агентство. Из ничего. Из воздуха. Без образования. Не умея рисовать. У меня чутье на заказчика. На стиль. На одаренных людей. А что толку? Что в результате? Леру подняла, Лера по рукам пошла. Спрашивается, для чего я билась? Для чего, блин, были эти мои старания? Все прахом, все впустую. Мне казалось, жизнь кончилась. И тогда появился ты. Ты был весь искалечен. Руки тряслись. Жить негде. Ни друзей, ни родственников, ни денег. Такой же, как я, вот что я подумала. Дрожащей рукой ты сделал какие-то наброски. Я увидела – талантлив, блин. И подумала: «Вот шанс для тебя, Ирина! Спаси, блин, этого мальчика. Помоги ему. Будешь жить для него. Чтобы он был счастлив. Для чего-то и ты, старая кобыла, можешь еще пригодиться». Ты ведь потянулся ко мне, разве нет? Тебе было хорошо со мной. Ты же плакал, когда я тебя обнимала. Я некрасивая, но мужчинам всегда нравилась. Тебе ведь было хорошо? А я просто была на седьмом небе. Такой умный, талантливый. И красавчик! Ты ведь красивый, Лешка, и добрый. И я сказала себе: «Ира, живи для него». Я искала для тебя интересные заказы. И тату. И костюмы. И плакаты. И дизайн района. Ведь тебе было интересно со мной. Какое-то время я была счастлива. А потом вдруг поняла: ты меня не любишь. Стал встречаться с другими. Ты, конечно, возвращался. Но я поняла, я почувствовала – не любишь. Я не нужна тебе. Просто терпишь. Потому что удобно. Потому что у меня деньги. Потому что проблемы решаю. И тогда я снова стала пить. Лешка, ты мой последний шанс! Леша, Лешенька, вернись, умираю без тебя! Я не претендую на твою свободу, блин. Делай, что хочешь! Только будь со мной! Не бросай меня!
АЛЕКСЕЙ. Ну, хватит меня лапать, Ира. Я помню все, что было. Ты умеешь, ты можешь дать мужчине то, что ему надо. Да, нам когда-то было хорошо вместе. Но это в прошлом. Ты все испортила. Напивалась. Не могу я это забыть. Как посмотрю на тебя, тут же вспоминаю, как ты лежишь без памяти, морда опухшая. Перегаром воняет. Ты для меня больше не женщина. Уходи. Меня все в тебе бесит.
ИРИНА. Леш, ты когда-нибудь любил? Думаю, нет.
АЛЕКСЕЙ. Это правда. Не повезло мне, Ира, ни с женщинами, ни с матерью, ни с отцом. Отец – неплохой человек, но где он? Так, один воздух. Я любить умею только фантазию, воздух. Например, я люблю город, которого нет… В общем, уходи, Ира. Ну как тебе объяснить? Все кончено! Ничего больше не будет. Больше ни-че-го-не-бу-дет! Пойми ты – я никогда тебя не любил. Я тебя ис-поль-зовал! Мне было удобно с тобой. И ты никогда не нравилась мне, как женщина. Ну что ты пялишь на меня глаза? О-о-о! Кухонный нож… Напугала… Ой, как напугала. Ножичков я насмотрелся в своей жизни.
ИРИНА. Сволочь, как же я тебя ненавижу…
АЛЕКСЕЙ. Вот это совсем другой разговор.
Алексей держит Ирину за руки, в одной из них – нож. Разворачивает ее в сторону двери. АЛЕКСЕЙ. Тихонечко, тихонечко, вот так, вот так… Иди себе, Ирочка. Иди, удавись, стерва! Ищи другого дурака, который согласится с тобой покувыркаться.
Ирина уходит. АЛЕКСЕЙ (кричит ей вслед). С Новым годом, Ирочка! Клевых тебе дизайнеров в новом году! Жирных тебе клиентов! И выпей шампанского за меня – неблагодарного, отвратительного!
Ирина возвращается. АЛЕКСЕЙ. Что, решила вернуться? Да уж встреть с нами праздник, чего ты мотаешься по городу взад-вперед? Настырная какая…
Ирина с размаху бьет Алексея в живот ножом.АЛЕКСЕЙ. Вот это поздравленье… Ты не знаешь, Ирочка, как больно… Спасибо, дорогая, помогла мне – вот и конец моим мучениям.
ИРИНА. Что ты наделала? Курва непотребная! Ты убила… Лешку убила! Лешу, Лешеньку… И его убила, и себя заодно… Скорую! Вызовите скорую!
АЛЕКСЕЙ. Скорую? Не успеет… Праздник… Улицы перекрыты… Скорой не проехать… Мне конец… Может, скорая и успеет… А если не успеет… Улечу туда, где родился. Я ведь в Питере родился. Тогда еще Ленинграде… Улечу туда, где мне было хорошо.
ИРИНА. Держись, Лешка! Держись, пожалуйста, держись! Не уходи!
АЛЕКСЕЙ. Ты улыбаешься мне, Ира? Какая у тебя улыбка. Да ты просто красавица, почему я раньше не замечал? Почему я заметил это так поздно?
ИРИНА. Лешенька, родной мой, не уходи!
АЛЕКСЕЙ. Нет, Ирочка, ничего не изменить, поздно… Хотя конечно, шанс есть… Шанс всегда есть…
ИРИНА. Звонят… Это скорая!
Ирина убегает.АЛЕКСЕЙ. Скорая? Я ничего не вижу… Вокруг темнота…
Появляется Феликс.АЛЕКСЕЙ. Папа? Тебе уже сообщили? Или ты… почувствовал?
ФЕЛИКС. Алеша, я решил, тебе надо перебираться в Петербург. Хватит болтаться по чужим людям.
АЛЕКСЕЙ. Папа, ты не думай… Денег не надо. Папа! Папа! Мне плохо, папа. Но я выкарабкаюсь, я выкарабкаюсь обязательно. Меня спасут, и я приеду к тебе, папка, в город… Ребята, оперируйте меня, зашивайте! Спасите меня! Дайте мне последний шанс!
Темнота. Вспышки с надписью: «Идет операция! Идет операция!»СЦЕНА 9Улица. Феликс звонит по телефону. ФЕЛИКС. Артур, это вы? Здравствуйте. Это Феликс Петрович, отец Алеши. Вы помните? Вы мне звонили… Конечно, я поставил надгробие и цветник. Я сейчас в городе. Вы, наверное, удивитесь... Вы слышали такое имя – Богдан Кантария? Я знаю, у вас связи в органах… Не могли бы выяснить, кому звонит этот Богдан, что это за человек и какие у них дела. Вчера вечером звонил. Богдан Кантария. Одногодка Алеши. Можете узнать? Спасибо, Артур. Буду ждать…
(В зал.) Артур позвонил на следующий день, ближе к вечеру. Это она, Ирина. Богдан звонил Ирине. Она получила УДО. Совсем недавно. У неё ничего нет: ни дизайнерского бюро, ни квартиры. Где живет? Снимает? Лерка, её дочь, вообще неизвестно где. Он знал, что она освободилась. Что он хочет от неё? Что ему надо, зачем звонит?
Феликс тяжело опускается на скамью.
ФЕЛИКС. Поздно, я не успел. Хотел предотвратить. Стой, Алеша, стой! Нож у неё в руке. Стой, Алеша, нет, нет! Я иду к тебе, Алеша! Нет, нет…
За спиной отца появляются Алексей и Ирина. Они просто прохожие.АЛЕКСЕЙ. Вам плохо?
ФЕЛИКС. Там, там раненый… Ему надо помочь.
ИРИНА. Здесь нет никого, вам показалось. Пустая улица.
ФЕЛИКС. Вон же кровь, следы, нож…
АЛЕКСЕЙ. Нет никаких следов. И ножа тоже нет.
ФЕЛИКС. Куда же он делся? Она же бросила нож на землю, я видел это.
ИРИНА. Вам нехорошо. Присядьте. Может, вызвать скорую?
Феликс отрицательно мотает головой. Алексей и Ирина уходят. ФЕЛИКС. Всё, никаких следов этих двоих. Может, их и не было? Алексей опять пропал. Что с ним? Пора уезжать. Я попробовал разобраться во всей этой истории. Пробовал восстановить прошлое. Ничего нового я не узнал и не выяснил, всё повторяется. Всё это уже было когда-то на белом свете, дежавю. Ничего не смог изменить. Тогда не смог, теперь и подавно ничего уже не изменишь. Сына не вернуть. Может, он и жив где-то, живет своей тайной жизнью. Тайной… Но он уже не мой Алеша. Совсем чужой. И я больше ему не нужен... Как жаль, что я тебе больше не нужен. В самолет, и поскорей все забыть. Улечу, и нет прошлого, нет могилы! Нет кладбища. Сжечь мосты, забыть прошлое. Эти слова взорвали мою голову. Повторяю и повторяю: сжечь мосты, сжечь мосты… Но как? Как? Надо учиться у сына. Неподражаемый мастер сжигать мосты.
Появляется Алексей.АЛЕКСЕЙ. Папа, так сложилось, я вынужден был сжечь мосты. Я больше не твой сын. У тебя нет сына. А у меня – отца. Не робей. Последуй моему примеру – сожги мосты…
Алексей уходит. ФЕЛИКС. Может, он сейчас бродит где-то, подсмеивается над своим… сентиментальным отцом… Может, вторая могила – такая же мистификация, как и первая. Весь мир объять можем, его прошлое и будущее… А себя нам не понять…
СЦЕНА 10Феликс в салоне самолета. Голос: «Добрый день! Наш экипаж рад приветствовать вас на борту самолета. В полете вам предложат завтрак и прохладительные напитки».ФЕЛИКС. Странное ощущение… Не на земле и не на небе… Будто на мосту стою. Позади – прошлое, которое я покинул. А впереди будущее, куда ещё не пришёл… Мост между прошлым и будущим…
Подходит Ирина.ИРИНА. Добрый день! Моё место – рядом с вами.
ФЕЛИКС. Добрый день! Пожалуйста.
ИРИНА. Мой спутник сидит в другом конце салона. Так получилось – места рядом нам не достались.
ФЕЛИКС. Давайте поменяемся! Мне всё равно, где сидеть.
ИРИНА. Нет, не надо. Не хочу вас беспокоить. А не подскажете, сколько точно времени?
ФЕЛИКС (достает часы, они разваливаются у него в руке). Как жаль… Мои любимые старые часы…
ИРИНА. Да, жаль, солидная вещица.
ФЕЛИКС. Ещё и остановились… Минуту, я посмотрю на телефоне.
ИРИНА. Нет, не надо.
ФЕЛИКС (обращается к залу). Ирина… Или не Ирина? Здесь… Откуда? Из прошлого? Из моей фантазии?.. Ох… Любимые часы сломались. Да к тому же остановились... Вспоминаю, как в молодости читал «Как человек плыл с Одиссеем». Впечатляющие стихи! Да и сама тема странствий бесконечна: Улисс плывет на галере через века, сквозь пространство и время: Гомер, Данте, Джеймс Джойс… Я живу в доме 36 по Моховой, напротив Театрального института. Меня зовут Феликс Петрович, фамилия Эйлер, я правнук знаменитого петербургского математика. Я тоже Феликс Петрович Эйлер. У меня комната в коммунальной квартире. В трюмо сохранилась фронтовая зажигалка отца в виде серебристого шара… А ещё… я не женат, и у меня новая любовь. У неё какое-то дурацкое прозвище – Жуля. Но ей почему-то нравится. Жанна, Жанночка, Жаннет... Звучит ласково, и вдруг – Жуля. Странные у нее вкусы, правда? Зато она очень талантлива. Чего только в ней нет! Конечно, её красота, но главное – абсолютная музыкальность и огромной силы сопрано, от ее голоса дребезжат стекляшки на люстрах. Жанна поёт везде, всегда, с любыми музыкальными группами, ее везде приглашают. Приехала в Ленинград, и без экзаменов поступила на вокал в училище при консерватории. Да, только потом она отказалась – ей совсем не хотелось учиться. И ещё – меня сильно смущали эти её так называемые «оркестры» – просто «лабухи», прыщавые сопляки, а еще низкопробная публика, которая её окружала. А Жанну всё устраивало – ей нравились аплодисменты, и – да, внимание мужчин, нравилась такая жизнь, беззаботная жизнь бабочки… Но я влюблён. Влюблён… Ревновал её к Кирюше, руководителю так называемого «коллектива». Такие нравятся девушкам – весь из себя улыбчивый, ироничный, такой узенький, скользкий... И мне не давала покоя мысль, что, может, у него что-то с ней было. Жанна выбрала меня. Как я не почувствовал, что вляпался по самые уши? Я любил Жанну и был счастлив. Началась счастливая семейная жизнь. Дома кавардак. Жена готовить не умеет и не хочет. Пару раз пробовала – есть невозможно. Как надо было готовить картошку, чтобы часть ее осталась сырой и несоленой, а остальное оказалось сгоревшим до черноты и пересоленным? У Жанны много других достоинств. Ладно… Вот ещё одно воспоминание о ней… На столе прокисшая, засохшая еда. Между тарелками бродят тощие, ободранные кошки. По тарелкам бегают муравьи. Жанна сидит с невменяемым лицом и говорит комплименты каким-то двум бабам в косыночках, похожим на иеговисток. А рядом с ней грустный мальчик. С лицом Жанны. И этот мальчик – мой сын Леша, и он уже тогда знал, предчувствовал свою будущую трагическую судьбу… Господи! Ведь будущее ещё можно исправить! Умоляю сам себя, надо бежать от неё! Бежать, пока не поздно! Мы поженимся, но будущего у нас нет! Лучше обратить внимание на Ринату… Такая хорошенькая, умная, серьёзная девушка. И, главное, она действительно любит меня! Но я не люблю её!..
(Обращается к Ирине, сидящей рядом.) Мы теперь живем совсем по-другому. Не за железным занавесом. Знаем обо всем, что происходит в мире. Я, например, объехал всю Европу. Побывал в Америке, Антарктиде. Стоял на мысе Горн.
ИРИНА. На мысе Горн? Фантастика! Вы были на мысе Горн?
ФЕЛИКС. Был. А вам это только предстоит. Завидую. Математика – вот что меня интересует! В науке у меня всё сложилось. Не могу сосчитать, сколько статей ты написал. Увлекался то одним направлением математики, то другим. В 91-ом рухнул Союз. Мы теперь живем в Российской Федерации. И хвастаться пока нечем. Превратились в огромную страну третьего мира, по привычке бряцаем оружием, но экономика отсталая... Меня ужасно беспокоило раньше, что я работал на оборонку.
ИРИНА. Интересно, а что плохого в оборонке?
ФЕЛИКС. Что плохого? Мы создаем технику для разрушения, вот что... Мне не хотелось бы иметь отношение к орудиям разрушения. Я хотел бы, чтобы моя работа помогала массам слабых и униженных. Массы униженных… Как же в меня въелась терминология центральных газет! Нет на свете никаких масс. Существуют только отдельные люди. Да и те постоянно меняются. Сегодня я уже не тот, что вчера. Пятнадцать лет пахал в оборонке. Мечтал перебраться куда-нибудь в другое место. Знаете, напрягало то, что на оборонку работаю. Пацифизм и всякое такое… Юношеский идеализм. Перешел в Академию наук. Отработал там пять лет, только встал на ноги, и вот, началась перестройка. Теперь мы все строили капитализм. Мое научное направление закрыли, науку не финансировали, наука никому стала не нужна. И я в свои сорок с лишним оказался на улице. Попытаться найти скромную работу в каком-нибудь заштатном НИИ? Тянуть лямку, с трудом сводить концы с концами, гадать – выплатят зарплату или не выплатят?.. Нет! Я принял вызов. Раз обстоятельства требуют, решился на то, чтобы круто изменить свою жизнь. Мы с друзьями сняли подвальчик и попытались «предпринимательствовать». Была у меня одна бизнес-идейка…
Феликс протягивает Ирине крышечку от часов, в которую вставлена фотография Алексея.ИРИНА. Что там, в крышечке – фотография? Это кто?
ФЕЛИКС. Это мой сын Алексей.
ИРИНА. Одно лицо! Вы очень похожи.
Голос: «Наш полет проходит на высоте 10 500 метров. Температура за бортом – 54 градуса». ИРИНА. Мы не виделись раньше? Ваше лицо кажется мне знакомым.
ФЕЛИКС. Мы не виделись… не виделись… Но вы мне тоже кого-то напоминаете…
ИРИНА. Вашу знакомую?
ФЕЛИКС. Нет, совсем незнакомую.
Голос: «Внимание! Просьба всех оставаться на местах и пристегнуть ремни. Мы входим в зону турбулентности». Феликс и Ирина пристегиваются. ИРИНА. Ужасно боюсь летать!
ФЕЛИКС. Почему?
ИРИНА. Я не должна так говорить, но страшно, когда твоя жизнь зависит от бездушной машины.
ФЕЛИКС. Жизнь наша зависит от многого, возможно, и от Бога.
ИРИНА. Вы верите в Бога?
ФЕЛИКС. Не люблю говорить об этом… Пожалуй, да. Верю.
ИРИНА. А как поверить?
ФЕЛИКС. Видите ли… В суете жизни мы не замечаем чего-то главного. Вера не терпит суеты, она может жить только в тишине сердца.
ИРИНА. Как добиться этой тишины?
ФЕЛИКС. Тишина приходит, когда человек становится свободным... Например, когда он свободен от страха.
ИРИНА. Свободен от страха... Но это невозможно – совсем не бояться! Например, за своих близких. Вот говорят, что Бог – это любовь, так ведь? Тогда почему Он бывает жесток и несправедлив к людям? Почему допускает, чтобы в мире оставалось столько горя и несчастья?
ФЕЛИКС. Простые вопросы, вечные вопросы… «Каждому свое». Мудрецы считают, что человеку даются испытания по его силам. Так ли это? Нам не дано узнать, в чем состоит промысел божий.
ИРИНА. Допустим… Но если Бог - любовь, почему она может разрушать и убивать?! Знаете, у меня в жизни случилась именно такая любовь. Вот это было испытание, блин! Я чуть не спилась! От ревности, от горя, от безысходности чуть не погибла сама и своего любимого чуть не погубила. Вы не поверите, я готова была убить его!
ФЕЛИКС. У меня тоже была такая любовь. И я тоже готов был из ревности убить любимую. Но в итоге ушел от нее. Ушел, чтобы забыть.
ИРИНА. Забыли?
ФЕЛИКС. Забыл.
ИРИНА. Не стали бороться… А я наоборот, решила бороться за любовь.
ФЕЛИКС. И… как?
ИРИНА. Слава богу, весь этот кошмар в прошлом… Очень надеюсь…Жизнь у меня была препоганая. А как встретила его, любовь свою, так обрадовалась! Думала, жить заново начать. А он… не любил. Бросил. И такая меня, блин, обида разобрала! Так больно мне было, что я… чуть не убила его. Со злобой своей не могла совладать. Озлобленная я, блин, какая я была озлобленная! Ну, а срок мне светил реальный. И вот – его нет, дочь непутевая, несовершеннолетняя… Куда она без меня? Пропадет ведь… Вышла я тогда по УДО. Решила, что кошмар этот позади. Столько еще всего разного было…
ФЕЛИКС. Сколько же вам вытерпеть пришлось!
ИРИНА. Простите, что я вот так перед вами… Никому не рассказывала. А вот выговорилась – и легче стало.
ФЕЛИКС. А этот мужчина… из-за которого вы… которого чуть не убили…
ИРИНА. Теперь мы вместе, у нас все хорошо.
ФЕЛИКС. Это ваш муж, который сейчас в другом конце салона?
ИРИНА. Да, мой муж… Да нет, не муж, главное, у нас все наладилось! Как же он мучил меня, как изводил! Но я смогла пережить эту черную полосу. Переломить своей любовью… Извините, что я вот так… выворачиваюсь наизнанку. Вам неприятно, нет? Не зря говорят, что легче всего исповедоваться перед случайным попутчиком. Которого ты больше никогда не увидишь.
ФЕЛИКС. Я слушал вас и понял вот что: страх потерять любимого человека отравлял жизнь и вам, и мне. Я сбежал от этого страха, а вы его преодолели. Возможно, помогла вера в то, что все можно вынести ради любимого.
Голос: «Наш самолет вышел из зоны турбулентности. Вы можете отстегнуть ремни. Через несколько минут вам будут предложены прохладительные напитки».ИРИНА. Пойду к своему мужчине. Не терпится увидеть его. Ух, как же я испугалась! Какая-то ерунда, случайность – и можно потерять друг друга навек!
Ирина уходит.ФЕЛИКС. История этой женщины напомнила мне другую историю… Историю Ирины и Алеши… Такое ощущение, будто сама Ирина сидела рядом со мной… Или это на самом деле Ирина? Если бы это была Ирина, я бы простил ее. Выслушал, поговорил с ней… Она – лучше, чем мне всегда казалось. Я понял ее. Говорят – если понял, значит, простил…
Подходит Ирина, садится рядом.ИРИНА. Мне вот все не дает покоя наш разговор. Мы могли бы еще немного поговорить?
ФЕЛИКС. Давайте попробуем…
ИРИНА. Я, наверное, надоедливая... Но ваша семья? Что с ней случилось?
ФЕЛИКС. Хочу избавиться от прошлого. Жить здесь и сейчас. В течение этого полета я уже несколько раз встречался с прошлым. Прошлое задавало вопросы, суетилось и переживало. И в этом есть что-то странное и бессмысленное. Жалеть о прошлом – никчемное занятие.
ИРИНА. Хотите забыть прошлое?
ФЕЛИКС. Я уже вроде как и забыл. Успокоился и даже смирился.
ИРИНА. Так ли?
ФЕЛИКС. А разве нет?
ИРИНА. Вот только одно вам покоя не дает, сколько бы вы ни убеждали себя, сколько бы ни внушали, что всё забыто.
ФЕЛИКС. Что именно?
ИРИНА. Сами знаете. Вам не дает покоя, что вы сына предали…
ФЕЛИКС (
горячо). Не предавал я его! Я столько сделал для него!
ИРИНА. Сделал много. Да только, несмотря на всю вашу помощь, – финал известен.
ФЕЛИКС. Теперь уже не известен… Он жив? Скажите! Ведь вы знаете!
ИРИНА. Не будем забегать вперед. Да и не об Алексее речь. Речь о вас. Вам не дает покоя, вас мучает мысль – все ли вы сделали, чтобы спасти сына? Вот на этот вопрос вы хотите получить ответ.
ФЕЛИКС. Да, но как?
ИРИНА. Как… Ничего я вам объяснять не буду… Вы чего ищете, свободы? Вот и будьте свободны! Вы же все можете... А прошлое вам все равно не забыть. Его невозможно забыть, потому что оно бы-ло. Изменить прошлое нельзя. Можно изменить свое отношение к нему. Оно – прошлое. Его как бы и нет. И будущего – нет. Есть только здесь и сейчас.
ФЕЛИКС. Но как мне это удастся?
ИРИНА. Всё просто. У каждого своя судьба. И сколько бы вы ни пытались спасти сына или изменить его жизнь, это не в вашей власти. Каждый – хозяин своей судьбы. Главное– знать, что сделал всё, что мог.
ФЕЛИКС. Как просто. Наверное, вы правы. Теперь и я спокоен. Почти спокоен.
ИРИНА. Вот и прекрасно. А теперь вот, держите, в целости и сохранности.
ФЕЛИКС. Да это же мои любимые часы! И крышка на месте и… идут! Мои часы опять идут!
ГОЛОС. Наш самолет идет на снижение. Просьба всем пристегнуть ремни. Через несколько минут мы совершим посадку в городе Санкт-Петербург. В городе температура ноль градусов.
Мимо проходят Ирина и Алексей.ИРИНА (разговаривает по мобильному). Доча, мы приземлились! Всё нормально! Целую, родная! Перезвоню… Ну вот, Лешка, мы и прилетели.
АЛЕКСЕЙ. Наконец-то я в Петербурге. В городе, которого нет.
ФЕЛИКС. Город, которого нет… Что-то знакомое… Дежавю.
Феликс смотрит им вслед.
ФЕЛИКС. Где-то я этих двоих видел… Женщина похожа на Ирину. Хотя – как я могу судить? Мы никогда не встречались. А мужчина рядом похож то ли на Алексея, то ли… Та же походка…
АЛЕКСЕЙ (не видит Феликса, обращается вслух к отцу). Папа, ты был прав – у меня получилось! Я сделал, все, что ты хотел, и вот прилетел... В город, которого нет… Недостижимая мечта всей жизни. Но ведь вот он! Сейчас сойду с трапа – и! Значит, он есть, город моей мечты! Где живут забытые истины… доброта, сила, спокойствие, честность. Значит, мечты сбываются! (обнимает Ирину) Мы начнем здесь новую жизнь, в которой у меня все получится, у нас с тобой все получится! До встречи, папа!
ФЕЛИКС. Город, которого нет… Что это было – сон? О чем я думал до того, как уснул? Ах да, «стереть прошлое, чтобы стать свободным». К черту «стирание прошлого»! Я создан по образу и подобию, а значит, я властелин времени. Могу плыть по течению или против течения. Могу возвращаться к прошлому, потому что ценю свое прошлое. Все не случайно! Все для чего-то! Пока я жив, я властелин времени. И сего дня. И прошедшего. И будущего. И люди, которые приходили в мою жизнь – не случайные попутчики. И Жанна, и Алексей, и Ирина, каждый со своей судьбой… И я не могу изменить их судьбы. Я могу быть повелителем только своей судьбы. Своего времени. Я повелитель времени, если не плыву по течению в ожидании, куда это течение меня вынесет.
ЗАНАВЕС_________________________________________
Об авторе:
САША КРУГОСВЕТОВ Писатель, куратор Санкт-Петербургского отделения Интернационального Союза писателей, член Союза писателей России, член Международной ассоциации авторов и публицистов APIA (Лондон). Известен как автор серии книг для детей о путешествиях капитана Александра и произведений для взрослых в жанрах публицистики, фантастики и художественной прозы. Среди наиболее значимых литературных наград – премии фестиваля фантастики «Роскон»: «Алиса» (2014), «Серебряный РосКон-2015», «Золотой Роскон-2019»; Международная литературная премия имени Владимира Гиляровского 1 степени, 2016; финалист премии «Независимой газеты» «Нонконформизм-2016», «Нонконформизм-2017», «Нонконформизм-2018»; Гран-при международного конкурса Франца Кафки 2018; Лауреат Лауреатов Международного конкурса «Новый сказ» памяти П.П. Бажова, 2019; номинант литературной премии Правительства РФ – 2019; Лауреат Международной литературной премии им. Ф.Кафки в номинации «Кафка – Синий кристалл», 2020.
_________________________________________
Об авторе:
ОЛЬГА ШПАКОВИЧ Шпакович Ольга Геннадьевна – член Союза писателей Санкт-Петербурга, автор трёх книг: «В поисках рая» (2012 г.), «Чёрный пиар» (2014г.), «Оппозиционер в театре абсурда» (2015г.), сценарист десяти короткометражных фильмов, вышедших на канале Россия, фильм «Сержант» удостоен диплома ТЭФИ-Регион 2003 г.
скачать dle 12.1
