(О книге: Сергей Чупринин. Критика – это критики. Версия 2.0. – М.: Время, 2015)
Само утверждение «Критика – это критики» не вызывает возражений. Огорчает другое. Такое название заранее сужает радиус охвата. «Что мне Гекуба?» - справедливо подумает читатель, если он сам не критик. Меж тем Сергей Чупринин обладает даром сообщать профессиональным материям, как написали бы в предисловии к данному изданию в советское время, общечеловеческое звучание. Даром редким и востребованным.
«Содержание» книги «Критика – это критики. Версия 2.0» ближайшим образом напоминает перечень действующих лиц некой эпической драмы. С очень подробными и развернутыми описаниями. И каждый герой – это образ мышления, способ познания, освоения, а иной раз и преображения действительности, а также, конечно, характер и темперамент.
Перед автором, который создает портрет или пишет биографию, встает сложная задача. С одной стороны, образ реального человека необходимо подвергнуть художественной обработке. Сотворить приемлемый для восприятия персонаж, соответствующий привычным литературным канонам. При этом описываемый человек должен остаться собой, не превратившись в одну из давно известных формул или схем. Когда просматриваешь всё то же «Содержание», где среди главных героев значатся «Мастер», «Мечтатель», «Смыслоискательница»…, возникает ложное подозрение, что автор именно этим и занимался, то есть подгонял свои персонажи под известные шаблоны. А это совсем не так.
Соблюсти необходимый баланс между художественностью и достоверностью мало кому удается. Чаще перевешивает либо одно, либо другое. В первом случае персонаж полностью отделяется от своего прототипа и перестает иметь с ним что-либо общее. Это направление нон-фикшн, на самом деле псевдо нон-фикшн, чрезвычайно популярно. Одним из его наиболее ярких представителей в свое время был Виталий Вульф, например. В противоположном случае, когда авторы стремятся во что бы то ни стало соблюсти «правду жизни», создаваемый образ распадается, и его место занимает нагромождение фактов. Иллюстрацией могут служить многие из трудов серии «ЖЗЛ». Даже далеко не худшие из них. Возьмем биографию Михаила Булгакова, написанную Алексеем Варламовым. В ней есть много ценного: информативность, нестандартный ракурс, точные наблюдения… Не хватает одного – цельного и законченного образа самого Булгакова.
Примеров идеального соотношения документа и литературы могу привести всего два: книгу Самуила Лурье о Николае Полевом и очерки Сергея Чупринина из сборников «Признательные показания» и «Критика – это критики». В обоих случаях художественная огранка используется не для макияжа или создания спецэффектов, а, не побоюсь громких слов, выявления сути личности.
Вот случайно или по чужой наводке попал в поле зрения Чупринина забытый сегодня писатель Петр Боборыкин. Кем был Боборыкин до этого? Олицетворением деятельной бездарности. Кем он стал после? Объемной трагической фигурой, тщетно бьющейся на разрыве двух крайностей – полного творческого успеха и признания, с одной стороны, и столь же глубокого провала и осмеяния, продлившегося и после смерти, с другой. Плачущий герой в смеющейся маске. Кто может вызывать большее сочувствие?
К тем же архетипическим высотам стремятся образы, созданные в очерках сборника «Критика – это критики. Версия 2.0». Гениальный Самуил Лурье, живущий как бы в прошлом, а может, в «настоящем» настоящем. Без суеты и мишуры, как избранник. Завидная фортуна всеми обожаемого Льва Аннинского – щедрый божий дар, а впридачу - блеск, аплодисменты, всеобщая любовь. Доброжелательный и мягкий Дмитрий Бак, чья строгость и требовательность выражается лишь в его собственной безупречности. Ранимый циник Лев Данилкин, слегка презирающий доверчивую публику. Если бы Чехов пережил постмодернизм, его герои походили бы на него. Вдохновенный полет Леры Пустовой: сложная траектория, тернии и колебания, удивленные взгляды сочувствующих зрителей… Где небо, где земля?
Автор кого-то любит. Кого-то любит очень. В других сомневается. Третьих испытывает и где-то провоцирует. Вся сложность жизни под одной обложкой.
Критики – представители профессии с не вполне определенным будущим. Герои Сергея Чупринина собрались на корабле, который по некоторым признакам идет ко дну. Но по другим – напротив, лишь набирает ход. Управляем ли корабль, или его просто несут течение и ветер, велики ли пробоины, много ли воды в трюме, да и что за море за бортом? Перед нами панорамный вид, написанный с подлинным размахом. Мастерское перо и критика может сделать героем времени.
Фото Анатолия Степаненкоскачать dle 12.1
