ВКонтакте
Электронный литературный журнал. Выходит один раз в месяц. Основан в апреле 2014 г.
№ 216 март 2024 г.
» » Александр Когаловский. НЕВЕСЕЛЫЙ ЦИРК

Александр Когаловский. НЕВЕСЕЛЫЙ ЦИРК


(О книгах: Алексей Сальников Алексей. Опосредованно. М: Редакция Елены Шубиной, 2019; Алексей Сальников. Кот, лошадь, трамвай, медведь. М: Livebook, 2019).


Новый роман Алексея Сальникова вышел почти одновременно с маленьким избранным его стихотворений. Роман «Опосредованно» исходит из допущения, что поэзия стала наркотиком, с которого люди ловят приходы не хуже, чем с обыкновенных веществ, а иногда даже и передозы. Сюжет вполне в духе позднего Сорокина Сальников разворачивает в совершенно ином направлении. Я меньше всего хотел бы воспроизводить неприятный и вредный миф о некоем особом типе прозы, именуемом «Проза поэта» и обладающем якобы какими-то особыми свойствами. Однако в данном случае сама структура романа подталкивает к одновременному чтению стихов и прозы автора, сопоставлению есть на что опереться.

Очень хочется сказать, что в кои-то веки перед нами роман, показывающий адекватное отношение к наркотикам, как к части повседневной жизни. В романе употребляющие наркотики – не маргиналы, а обыкновенные люди, и констатация очевидного факта, что наркопотребитель, как правило, нормальный, социализированный человек, кажется мне ужасно важной в свете Российской наркополитики. Нельзя не вспомнить и очевидно всплывающую концепцию дионисийского безумия, восприятия греками (и следующими за ними Ницше и символистами) поэзии как божественного неистовства. Однако важно в тексте совсем не это.

Новый роман довольно прямолинеен и совсем не похож на причудливую композицию «Петровых в гриппе». Однако то, что было и в «Петровых», развернулось в этом тексте полноценно – напряженное внимание к повседневности. Роман, собственно, представляет сцены и зарисовки жизни одной взрослеющей девочки (девушки, женщины) с кинематографическими перемотками между эпизодами. Поэтический наркотик присутствует в ее жизни постоянно, но парадоксальным образом постоянно же уходит на задний план, уступая место проживанию детства, студенчества, тяжелых отношений с матерью, работы и материнства. Даже юмор у Сальникова очень чеховский, заставляющий вспомнить «Учителя словесности» - он рассыпан по всему тексту – очень смешному и очень невеселому – иногда выкристаллизовываясь в гомерически смешные монологи:

Тарковский – это ведь наркомания чистой воды. Наверняка папашка его, который, по слухам, всю Москву своими стишками завалил, вплоть до партработников, едва ли не на деньги, заработанные на наркоте, впихнул сынулю во ВГИК. Сдается мне, он с детства его своими стишками пичкал, и результат налицо.

Подобные пассажи то и дело возникают в речи персонажей разной степени нелепости. Кажется, в этом и состоит взгляд Сальникова на человеческое существо: человек по природе добр, и человек по природе нелеп, и эта иногда трогательная, иногда жестокая нелепость пронизывает нашу повседневность настолько, что мы ее уже и не замечаем.

Кажется, стихи, на которых крепко сидит героиня, нелепости этой отчасти и противостоят, упорядочивая пространство жизни, высвечивая в одутловатом, опустившемся человеке скелет главного, опуская наросты необязательного мяса и жира, как рентген. Персонажи, в изобилии населяющие роман, пытаются сделать стихи веществом своего существования, жить ими исключительно, что каждый раз оборачивается крахом, смертью (к чему многие и стремятся). В жизни героини стихи мерцают на фоне, постоянно присутствуя, питаясь повседневностью, не нарушая ее, и при этом именно они дают ей ту остроту зрения и восприятия, которая и связывает ее историю в цельный нарратив, прочие же рассыпаются под воздействием ежедневного абсурда. Сальников будто опровергает обыкновенную литературоведческую позицию – литература растет только из самой литературы. Его наркотическая «литра» происходит из самой жизни (недаром самые яркие для героини фигуры – очень «бытовые» поэты – Пастернак, Заболоцкий и Бродский), и единственное, что здесь имеет значение – торкает или нет. 

Поэтическое «избранное» автора получилось тонким, и кажется опасным делать по нему далеко идущие выводы, тем более принцип отбора текстов остается весьма загадочным, и все же попытаемся. Кажется, что внимательное чтение этих стихов дает похожее ощущение – замедленного взгляда, аккуратного, точечного проникновения в вещество повседневности. Это тихие и необязательные тексты, которые привлекают как раз своей необязательностью. Может быть, поэзия Бориса Рыжего (о котором в этой книжке что-то напоминает, и даже, кажется, одна непрямая цитата) не так бы раздражала, если бы постоянно не самоутверждалась в констатации «Я - Поэт». Здесь этого нет вовсе, зато есть снег, асфальт, трамваи, а еще – поэзия и кино, похожие, скорее, не на аллюзии, а на такую же часть повседневности, как кошка, пробегающая под окном. По существу, поэзия Сальникова упирается в тот же вопрос, которому посвящен и роман – что такое поэзия и какими именно путями она вырастает из повседневной жизни. Хотя автор и ругает (причем вполне остроумно) Бродского за пафос в одном из текстов, и все же во всей книге, от самых ранних до самых поздних стихов чувствуется его присутствие – кажется, ровно по причине настойчивого возвращения последнего к теме метафизики быта. Многие стихи здесь так же смешны, как и роман – невеселым смехом:


Кухня раздвинулась до размеров страны, страна
Постепенно оказалась совсем другой,
Называл ее Софьей Власьевной, а она
Е…...ая, как Настасья Филипповна, дорогой,
Она с приветом, и этот ее привет
Перехлестывает через каждый порог,
Создается впечатление, что Сахаров, правь он несколько лет,
Тоже бы попытался остаться на третий срок.


Единственное, чего жаль – что поэзия Сальникова (судя по всему, все же причина для прозы, а не следствие), как водится, останется на обочине читательского внимание, как некое невидимое оправдание его прозе. Притом, что такое интересное и согласное сосуществования текстов разных родов, параллельных, и все же дополнительных друг для друга, встретишь нечасто. В некотором роде, поэзия Сальникова действительно воспринимается как «Стихи из романа», тем более, что в романе действительно фигурируют его стихи – начиная с оглавления: название каждой главы – строчка стихотворения.  Впору ждать филолога, который напишет об этом материале обстоятельную статью. И ведь напишет. И слава Богу.скачать dle 12.1




Поделиться публикацией:
1 247
Опубликовано 11 май 2019

Наверх ↑
ВХОД НА САЙТ